— Это чисто риторический вопрос.
Анника продолжала внимательно смотреть на фотографию.
— Если она совершила убийство на Санкт-Паульсгатан, то наверняка была вовлечена в темные дела Филиппа Андерссона, а это означает, что у нее есть секретные банковские счета на каких-нибудь тропических островах. Вчера вечером я пыталась ее разыскать. Она зарегистрирована в Шерхольмене, но я сомневаюсь, что она фактически там проживает.
— Почему нет? — спросила Нина.
— Если это она застрелила Давида и похитила Александра, то для этого есть веские причины. Думаю, что Александр до сих пор у нее и его никто не должен видеть — во всяком случае, продолжительное время на одном месте. Следовательно, Шерхольмен исключается. В то же время… — она вытащила из сумки блокнот и показала полицейскому инспектору неровные линии на одной из страниц, — она ровно год назад купила домик в лесу, к северо-западу от Эребро. Недалеко от Гарпхюттан, вот здесь!
Было видно, что Нина страшно устала.
— Юлия говорила, что Давиду звонили две женщины — хотя, может быть, она была только одна — и требовали, чтобы он оставил Юлию. Одна из них сделала аборт. Как ты думаешь, это может быть важно?
— Пожалуй, я все-таки возьму кофе, — пробормотала Нина, и Анника, вскочив, метнулась к прилавку.
— Так как ты думаешь, аборт мог сыграть решающую роль? — повторила свой вопрос Анника, поставив перед Ниной чашку кофе.
— Иногда это очень сильно травмирует женщину, — сказала она, дуя на горячий напиток. — Некоторые после этого вообще не могут оправиться.
— Ну, — сказала Анника, усаживаясь на свое место, — не надо слишком уж драматизировать. Аборт — это не обязательно травма. Я сделала аборт, когда Эллен было полгода, и до сих пор счастлива, что решилась тогда.
Нина отпила кофе.
— Значит, ты не видишь в этом проблемы?
Анника засунула блокнот в сумку.
— Сделать аборт было сущим кошмаром. Я целыми днями обзванивала клиники Стокгольма, пытаясь записаться на осмотр, но там, где трубку все-таки брали, мне говорили, что все расписано на недели вперед. В конце концов я сдалась и сделала аборт в Эскильстуна. До сих пор помню, с каким облегчением я вышла из клиники и пошла к машине. Ты мне, кажется, не веришь?
— Не все реагируют на аборт так, как ты. Иногда женщина переживает настоящее горе, чувствует себя предательницей…
Анника раздраженно поерзала на стуле.
— Все ожидают именно таких слов. Как будто нельзя сказать, что ты довольна, сделав аборт. Но я и в самом деле была довольна. В то время я не хотела еще одного ребенка.
Она заметила, что Нина неодобрительно на нее смотрит.
— Ты, кажется, думаешь, что я дурная женщина, так как была довольна, что сделала аборт? Я лишилась права быть матерью?
ebooksa