— Еще раз спасибо, что согласились встретиться, — сказала Мейри, доставая из сумки блокнот, ручку и диктофон. Кивком указав на него, она спросила, не возражает ли гость против записи.
— Это зависит от того, каковы будут вопросы, — ответил он и снова улыбнулся.
Подошла официантка, и он заказал для обоих Лапсанг Сушонг. Мейри терпеть не могла этот чай, но промолчала.
— Позвольте мне самой заплатить за себя, — попросила она, но он отмахнулся.
— Это такая мелочь, что не стоит даже разговаривать.
Мейри приподняла брови. Подготовив свой инструментарий, она начала задавать вопросы:
— Вашу поездку финансирует «Пеннен Индастриз»?
Улыбка пропала, взгляд сделался жестким.
— Прошу прощения?
Мейри попыталась изобразить наивное изумление:
— Мне просто любопытно, кто оплатил ваше пребывание в Эдинбурге.
— Так вот что вам нужно!
В голосе зазвучали ледяные нотки. Он нервно провел ладонями по краю стола, барабаня кончиками пальцев по столешнице.
Мейри сделала вид, будто читает подготовленные вопросы.
— Мистер Камвезе, вы представляете здесь торговые интересы Кении. Чего вы ожидаете от саммита «Большой восьмерки»?
Она установила диктофон в режим записи и положила его на стол между ними. Джозеф Камвезе, казалось, опешил от простоты вопроса.
— Освобождение от долгового бремени жизненно важно для возрождения Африки, — заученно начал он. — Канцлер Браун прямо указал на то, что некоторые соседние с Кенией государства… — Он вдруг словно поперхнулся. — Зачем вы здесь? Хендерсон — это ваше настоящее имя? Я поступил как последний дурак, не попросив вас показать документ, удостоверяющий вашу личность.
— Он у меня всегда с собой.
Мейри сунула руку в сумку, лежащую у нее на коленях.
— С какой стати вы упомянули Ричарда Пеннена? — позабыв про удостоверение, спросил Камвезе.