— Везет же некоторым, — процедил тот сквозь зубы, по-прежнему не разнимая сложенных на груди рук.
— Я же не виноват, что у моего отца есть деньги! — жалобно воскликнул Уинфилд.
— Конечно не виноват, — уверила его Шивон.
— А как насчет ее бойфренда? — грубо спросил Ребус.
Молодой человек сразу понурился и уставился на его ботинки.
— Какого… А-а, вы имеете в виду Дэвида? Я… А что с ним?
Ребус наклонился и пощелкал пальцами перед склоненным лицом Альберта.
— Эй, парень, я здесь… — Он выпрямился. Альберт Уинфилд поднял голову, но уже через пару секунд снова опустил, не в силах выдержать полный враждебного презрения взгляд инспектора.
— Ничего, насколько я знаю, — отрывисто бросил Ребус. — Я хотел знать, он твой друг или как?
— Я… я даже не знаю. Трудно сказать. Понимаете, они с Флип то ссорились, то снова мирились… Это случалось постоянно, поэтому он то приходил с Флип, то снова исчезал…
— Когда они ссорились, ты был на чьей стороне? Филиппы? — спросила Шивон.
— Мне приходилось, из-за Камиллы… Ну, вы понимаете…
— Ты говоришь, они часто ссорились, расходились и сходились… А кто был виноват в этих ссорах?
— Да, в общем, никто. Я думаю, тут все дело в столкновении характеров… Противоположности, как известно, притягиваются, ну а тут, видимо, был обратный случай.
— К сожалению, я не имел возможности получить университетское образование, мистер Уинфилд, — проговорил Ребус неприятным скрипучим голосом. — Может быть, вы не откажете в любезности объяснить, что вы имеете в виду?
— Я просто хотел сказать, что во многих отношениях они были очень похожи; должно быть, поэтому они никак не могли удержаться вместе. Как говорится, и врозь плохо, и вместе нехорошо…
— Они часто спорили?
— Не то чтобы часто… Просто, начав спорить, они никак не могли остановиться. Каждый хотел одержать верх во что бы то ни стало и не шел ни на какие компромиссы.
— А споря, они никогда… не переходили черту?
— Нет, никогда.