– Как добрались до Удугу? – спросил он Пола Джозефа.
Тот не ответил. Притворяется, что не расслышал?
Ахмед повторил, говоря весьма приятным тоном, и человек с бурским акцентом нетерпеливо сказал:
– «Сессна». Лучший бурский саболет. Только сидений баловато.
Он повернулся к Джозефу:
– Я оставлю фургон здесь. Так лучше, чем блатить за барковку у аэропорта.
Пол Джозеф кивнул, и все снова принялись за соленый, но вкусный мармайт [86], намазанный на невероятно вкусный мультизерновой тост, и запивая все это соком или кофе. Ахмед и Аджия ели яичницу, но отказались от ветчины.
Но Ахмед не мог забыть о Заке, чье доверие было предано изменницей-женой. Все это было не его дело, но ему хотелось отомстить за друга.
Он откашлялся и с фальшивой улыбкой сказал:
– Если бы у меня была такая красавица жена, я бы не разрешил ей путешествовать без меня.
Он услышал стон Аджии, когда Зения Данлоп без улыбки уставилась на нее:
– А эта красавица девушка не ваша жена?
Все перестали есть и начали переводить взгляд с Ахмеда на Аджию. Как он мог совершить такую ошибку?
Он знал, что Аджия должна чувствовать себя раздавленной, но она не дрогнула, а ответила Зении таким же пристальным взглядом:
– Какими делами вы будете заниматься в моей стране, миссис Данлоп?
Зения как будто удивилась, что с ней говорят так вызывающе, но тоже не дрогнула.
– Вы правильно выразились – это
В глазах Аджии полыхнула ненависть:
– Дела белых в Африке не касаются африканцев?
Важного вида африканец откашлялся:
ebooksa