– Позвольте представиться. Я – благородный Бахари Махфуру, член парламента и парламентского комитета по земле, естественным ресурсам и окружающей среде. Мы приветствуем интерес миссис Данлоп к Танзании.
Теперь уже Ахмед украдкой пнул Аджию. Та опустила глаза.
– Конечно. Наслаждайтесь вашим визитом, миссис Данлоп, – сказала она, встала и вышла из-за стола.
Ахмед покраснел, злясь и на себя, и на Зению Данлоп, которая расстроила Аджию.
– Простите, – сказал он, встал и ушел вслед за девушкой.
Он разминулся с водителем отеля, не носившим формы, – наверное, тот направлялся к Полу Джозефу, чтобы сообщить ему и его компании, что готов отвезти их в аэропорт.
Где Аджия? В комнате отдыха ее не было. Он заглянул в бар с фотографией благородных белых быков. Потом – в вестибюль, но увидел только двух зебр, вырезанных из белого плавняка, и лимузин отеля, припаркованный у двери с железными заклепками. Он поднялся по лестнице в их номер и нашел Аджию, которая скорчилась на полу, положив голову на колени.
– Аджия, извини.
Она подняла глаза, полные слез:
– Как ты мог сказать такое незнакомцам! «Если бы у меня была жена…» Как ты мог сказать такое той омерзительной женщине, когда я сидела рядом с тобой!
Ахмед не знал, куда везет его Аджия. Он думал, что они проведут час-другой в Мсасани Пенинсуле [87], или в отеле «Устричная бухта», или на Кокосовом пляже. А потом Бургиба отвез бы девушку в отель «Килиманджаро». Аджия покупала бы одежду и наслаждалась спа с гидромассажем, а он тем временем купил бы ей золотое украшение – непременную часть свадебного выкупа. При обычных обстоятельствах он бы полетел в Йоханнесбург или Дубай, где предлагался лучший в мире выбор, но у них не было времени. Он уже сказал своему охотничьему отряду, чтобы они ожидали еще одного человека.
Вместо всего намеченного Ахмедом Аджия настояла на том, чтобы вызвать такси. Теперь они медленно ползли по забитым машинами дорогам Дар-эс-Салама, пока не очутились в месте менее приятном, чем Мсасани Пенисула, где жило большинство иностранцев, и не таком зеленом и роскошном, как Ченджомби к югу, где жила Аджия, или Упанга, где жила мать Ахмеда. Такси въехало на одну из улиц близ суматошного рынка Карияку, где закупались местные из Дар-эс-Салама. Аджия вытянула шею, чтобы прочитать вывески. Ахмед не мог поверить своим глазам. Шанс на то, что их здесь ограбят, наверное, равнялся ста процентам.
– Аджия, скажи мне, куда мы едем!
– Куача!
«Стоп», – сказала она водителю перед магазинчиком с написанной от руки вывеской. «Бабу Энзи, лекарь» – значилось на вывеске, а далее шел список того, что он может лечить, включая возвращение потерянного любовника или супруга. Ахмеду не понравился вид этого магазинчика и имя Энзи, которое означало «сила». Обычно у лекарей не бывало таких имен. Их сила говорила сама за себя, когда они лечили.
– Ты больна? – спросил он Аджию.
– Нет. Оставайся здесь, – ответила она и, не успел он опомниться, покинула такси.
Ахмед начал было вылезать вслед за ней, но осознал, что ей, суахили, куда проще находиться вблизи рынка Карияку, чем ему, хорошо одетому арабу. Он снова сел, наблюдая, как она исчезает в ветхом магазинчике лекаря. Два западных туриста в шортах цвета хаки лениво прошли мимо, ненамеренно оскорбляя взоры своими голыми ногами. То ли у них не было времени, чтобы получить советы для туристов, то ли им было плевать. Они невинно глазели по сторонам – легкая добыча для опытных карманников и грабителей Карияку, которые непременно нацелятся на них, хотя бы только ради их шортов. Танзания была бедной страной. Туристам в ней не грозила опасность лишь вблизи больших городов.
Ахмед долго сидел и ждал, наблюдая за рыночной суматохой и вдыхая вкусные запахи. Внезапно появилась Аджия, неся бумажный пакет.
ebooksa