«Ничего подобного не случилось бы, — возразил внутренний голос, — если бы Брейс не вмешивался в мои дела. По сути, он сам виноват. Выследил меня, потом подкрался и подсматривал. Направил на меня свой чертов фонарь и любовался, грязный…
Что ж, это будет последнее, что он у меня увидел.
Оттолкнувшись от дна гроба, она подтянулась и села. Затем окинула взглядом комнату, чтобы убедиться в том, что все еще одна.
Никого не было.
Разве что, быть может, МИР подсматривает откуда-нибудь — тот был совершенно непредсказуем.
Обстановка вокруг была просто ужасная. При свете дня комната выглядела гораздо хуже.
— А кто не выглядит? — пробормотала она, оглядывая свой ужасный пеньюар и все то, что он обнажал:
царапины, синяки и те места, для прикрытия которых и предназначается обычно одежда.
«Совсем некстати, чтобы он видел меня в этом», — подумала она.
«Я же сама надела это».
«Забудь, — советовал внутренний голос. — Какое это теперь имеет значение. Все кончено».
Наклонившись вперед, она протянула руку и подняла таймер, стоявший между ног. Тот безмолвствовал, и его стрелка стояла на нуле.
— Неужели забыла завести? — изумилась Джейн.
Нет. Она прекрасно помнила фразу «Была не была», произнесенную, когда она поворачивала циферблат на отметку тридцать.
Просто не услышала звонка, вот и все. Ничего удивительного.
Ведь когда она повторно выставляла таймер, было уже больше четырех утра. Тринадцать минут пятого, если точнее; она помнила, что посмотрела тогда на часы.
Вернувшись в сопровождении Брейса домой, Джейн подождала, пока он уедет, погасила свет и выждала какое-то время на тот случай, если Брейс только притворился, что уезжает.