Иногда Джейн улыбалась или тихо хихикала, вспоминая о том, как шокировала девицу. Но уж больно скоротечным было подобное веселье, и оно неизменно оборачивалось кислой миной на лице и улетучивалось, оставляя в душе горький осадок.
И только мысли о МИРе были совершенно безболезненны, хотя и вызывали замешательство и беспокойство, заливая лицо стыдливым румянцем и переполняя голову бесконечными вопросами, которые ее одновременно и пугали и волновали.
«Словно в тебя влюбился призрак», — подумала она.
Вечером Джейн подумала было о разминке или упражнениях с гантелями.
Но усталость была неимоверная, и невыносимо болели мышцы.
А что, если просто прогуляться?
«Ну да, — подумала она, — как же. Во-первых — я переутомлена. Во-вторых — что, если наткнусь на того вчерашнего выродка, Скотта? В-третьих — если выйду на улицу, то, вероятно, снова потянет к дому Брейса, где ждут лишь новые неприятности.
В-четвертых — все вышесказанное».
Да и хотелось лишь одного — поскорее лечь спать.
Джейн надела новую пижамную пару. Она была ярко-синего цвета, гладкая, как атлас, и скользила по коже. Перед зеркалом в спальне Джейн расстегнула верхнюю пуговицу. Затем причесалась.
«Да, разбежалась, — подзуживала она себя. — Это не имеет никакого отношения к МИРу. Если бы для него, то я надела бы прозрачную ночнушку или вообще ничего не надевала бы. А я всегда расчесываюсь на ночь, чтобы к утру волосы не спутались».
«Расчесываюсь, когда не забываю!»
Оставив окно в спальне открытым, Джейн легла в кровать, но укрываться не стала, а, положив руки под голову, закрыла глаза.
Интересно, в какое время заявится МИР?
Поздно. Вероятно, очень поздно.
«Может, попробовать не заснуть», — подумала она.
Не удастся. Слишком устала.
А что, если завести на полночь будильник?