Во тьме

Они медленно подошли к входным воротам. Чтобы не создавать лишнего шума, Брейс открыл их очень осторожно. Затем они прошли к плавательному бассейну, в одном из углов которого плавал яркий пластиковый мяч.

Джейн никого не заметила.

Кроме легкого шума оконных кондиционеров, только птицы своим криком нарушали утреннюю тишину.

Они поднялись наверх и пошли вдоль балкона. Не доходя до конца, Брейс остановился перед дверью, на которой была выведена цифра «двадцать два». Он открыл ее и жестом пригласил Джейн следовать за ним.

Войдя внутрь, Брейс подошел к дивану, нагнулся и поднял с сервировочного столика, стоящего рядом, толстую книгу. Это была «Жеребая кобыла по кличке Хок».

— Я верю тебе, — прошептала Джейн.

— Здесь нет необходимости переходить на шепот, — в свою очередь прошептал Брейс.

Тихо засмеявшись, она посмотрела по сторонам. Стены комнаты были увешаны книжными полками. Повсюду были разбросаны книги, журналы, папки с документами. Только в самом углу небольшой стул был свободен от всякого хлама.

— Ну, ты и грязнуля, — сказала Джейн.

— О, будем надеяться, что ты меня из этого вытащишь.

— И не надейся.

— Может, ты меня подождешь здесь? — сказала она.

— Нет, нет, нет! Давай лучше будем все время вместе.

Брейс что-то проворчал и направился в спальню. Вероятно, здесь одновременно был и его рабочий кабинет. На письменном столе, стоящем прямо перед единственным окном, стоял компьютер и лежали кипы исписанной бумаги. Возле двух стен стояли книжные полки. На ковре, в самых неподходящих местах, были разбросаны туфли, как будто их снимали в полной темноте. Но ни на мебели, ни на полу Джейн не заметила грязной одежды. Его постель была не прибрана, но простыни выглядели вполне свежими.

Она села на край кровати.

Брейс попытался улыбнуться.

— Ну, могло быть и хуже, — заметила она.

— Это очень мило с твоей стороны.

Джейн невольно рассмеялась. Брейс подошел к ней, поднял ее подбородок и поцеловал в губы. Потянувшись к нему, она погладила его щеки. Он опустил руки и через блузку погладил ее грудь.

— Нам лучше уйти, — нежно прошептал он.