4
— Эту историю повесили на меня, — объявил я, как только вошел. Мардж поняла, что я имею в виду. За едой я рассказал ей то немногое, что узнал и чего не было в газетах.
— Так что видишь, Макс Истер стрелял в темноте вовсе не в серую кошку, а в петуха в шелковой пижаме. На этот раз твоя интуиция тебя обманула. Так же как и в отношении другого твоего откровения — Истер действительно слеп.
Она вздернула носик.
— Ставлю десять центов, что это не так.
— Значит, я разбогатею на десять центов.
— Может быть. Насчет серой кошки я, пожалуй, пари держать не стану, но это не глупее петуха в пижаме капитана Эберхарта. Или твоей шляпы с пером.
— Да, но если это была шляпа, то он в ней и ушел. А если серая кошка, то что же с ней случилось?
— Убийца вынес ее в чемодане, который взял из стенного шкафа, естественно.
Мне оставалось только сдаться.
Шутки шутками, но Мардж всерьез подозревала, что Макс Истер на самом деле не был слеп. А когда Мардж относится к своим предчувствиям серьезно, я ей верю. Во всяком случае, до такой степени, чтобы все проверить досконально. Поэтому, прежде чем уйти из дома, я позвонил кэпу Эберхарту и взял имя и адрес окулиста, лечившего Макса Истера.
Мне повезло, я сразу же попал к врачу в кабинет. Представившись и объяснив, чего я хочу, я спросил:
— Как скоро после несчастного случая вы осмотрели Истера?
— Думаю, что приехал на завод не позже чем через двадцать минут после звонка. А позвонили они мне, по их словам, немедленно.
— Вы заметили что-нибудь необычное в состоянии его глаз?
— Ничего необычного, учитывая, что в них попала слабая кислота. Я не уверен, что понимаю ваш вопрос.
Я и сам не был уверен, что понимаю свой вопрос. Я не знал, что ищу.
— У него была сильная боль?
— Боль? Да нет. Тетриановая кислота вызывает временную слепоту, но без боли. Не больше чем борная.
— Не могли бы вы описать мне этот эффект, доктор?