Я стояла по другую сторону гроба, не желая садиться. Всю ночь я пожимала чьи-то руки и обнималась с малознакомыми людьми. Я не плакала, лишь болтала без остановки. Для каждого человека я находила какие-то слова, вспоминала, где мы встречались и когда в последний раз виделись.
В два часа дня Фито прилег отдохнуть. Лусина принесла мне чай. Наконец-то я смогла присесть.
Рядом со мной сел Чеко. В эти минуты он казался почти ребенком.
— Как ты, мама? — спросил он.
— Все хорошо, жизнь моя. А ты?
— Тоже, — ответил он.
Больше мы не сказали ни слова.
Верания рано ушла спать. Марту осмотрел доктор — у нее кружилась голова.
— Я вижу, твой дружок даже не пришел выразить соболезнования, — заметила Адриана, когда мы остались наедине.
— Не смей так говорить, — сказала я.
— Не делай вид, что пытаешься меня воспитывать. Уже немного поздновато. К тому же все вокруг знают про Алонсо. Уверена, что он явится на похороны, как ни в чем не бывало, будто был другом покойного.
Она оказалась права. Как же она ненавидела Алонсо! Лилия, Марсела и Октавио оставались со мной до рассвета.
Всю ночь мимо меня тянулась вереница сочувствующих и соболезнующих, а я пока так и не ощутила себя вдовой.
— Преклоняюсь перед вашей стойкостью, сеньора, — сказал Бермудес — человек, всегда выступавший в роли церемониймейстера на политических мероприятиях в те времена, когда Андрес был губернатором.
— Мои поздравления, донья Каталина, — сказала супруга мэра.
Вот и всё. Думаю, я неплохо повеселилась в тот вечер.
Я находилась в центре всеобщего внимания, и это мне нравилось. Каждый входящий искал меня взглядом, и почти все стремились обнять меня и сказать хотя бы несколько слов в утешение, но больше всего мне понравились слова Хосефиты Рохас, вошедшей в гостиную решительным шагом и с гордо поднятой головой, с какой она всегда ходила по улицам — словно хотела проткнуть ей небо. Она никогда не пользовалась машиной и везде ходила только пешком. Жила она на холме Лорето и оттуда спускалась в центр города, к церкви святого Иакова или в гости, когда ее приглашали. Полагаю, что именно эти прогулки и поддерживали в ней жизнь. Хосефита крепко обняла меня, потом взяла за плечи и заглянула прямо в глаза.
— Ну что ж, — сказала она. — Я рада за тебя. Вдовство, знаешь ли, просто идеальное состояние для женщины. Супруг переселяется в мир иной, она отдает дань его памяти, как положено, а в остальном может делать все, что захочет, в том числе и то, чего не могла себе позволить при нем. Так вот, поверь моему опыту, что нет для женщины лучшего состояния, чем вдовство. Да еще в твоем возрасте. Если ты не повторишь свою ошибку, связав судьбу с другим мужчиной, скоро сама увидишь, что жизнь меняется к лучшему. Быть может, несколько неуместно тебе об этом говорить, но это правда, да простит меня покойник.
Было уже шесть часов утра, когда я решила, что пора переодеться и привести себя в порядок. К этому времени в гостиной уже почти никого не осталось. Я подошла к открытому гробу и посмотрела в лицо мертвому Андресу. Я надеялась увидеть какую-то мягкость в его чертах, сожаление о той боли, которую он причинил мне за годы совместной жизни. Но увидела лишь ту жесткую непримиримую гримасу, которая всегда проступала на его лице, когда он сердился, целыми днями не желая со мной разговаривать, озабоченный какими-то своими проблемами и мучимый головной болью, мешающей ему заснуть.
— Прощай, Андрес, — сказала я.
ebooksa