Не Идеальная,

Брюнетка фыркает, собираясь уже закрыть дверь:

- Пфф, а я-то откуда знаю. – С язвительной улыбкой она медленно качает головой: - Она дома не ночевала.

И после хлопает дверью у меня перед носом. Более раздавленным я себя ещё не чувствовал. На ватных ногах спускаюсь вниз, а охранник с седыми усами идёт мне навстречу. Он начинает бурчать сразу же, но я слышу лишь некоторые обрывки фраз, которые он произносит:

- Парень… что ты тут делаешь…? ... А ты в курсе…? … Мне нужно отвести тебя в административное здание … Это нарушение… Пусть они там сами решают… Что за не уважение…?

Я с полуоборота говорю ему:

- Отвали, старик.

Я бросаюсь наутёк, и, разумеется, он меня догнать не может. Оказавшись на улице, самым лучшим решением для меня является выждать некоторое время в машине. Этим я и занимаюсь один, два, три часа, слушая сопливые песни, которые крутят на радиостанциях штата.

Барабанить пальцами по рулю – довольно интересное занятие, когда хочется отвлечься от ужасных мыслей. Я провожу ладонями по волосам, заводя руки за голову. Дышать становится всё сложнее от картинок, которые вертятся у меня в голове. Да мой мозг просто устроил целое слайд-шоу, и мне никак не спрятаться от представлений Алекс с кем-то другим? Кто ответил на вызов с её номера? Почему кто-то вообще трогал её телефон? Почему она кому-то разрешила сделать это? Почему посторонний мужчина…? Что он делал с ней? Она переспала с кем-то на зло? Осознав, что я, наконец, смог произнести последнюю фразу в уме, я бью по рулю со злости, и, кажется, ещё чуть-чуть, я смогу его сломать.

На стоянку заезжает «Ауди» последней модели. Сколько раз бывал здесь, такой дорогой машины не встречал. И какого же моё удивление, когда из авто выходит Александра, и только закрывает дверь, как машина, стёкла которой тонированы, выезжает на дорогу и скрывается за поворотом. Алекс замечает меня спустя минуту, когда вышагивает по аллее, ведущей к общежитию. Она поглядывает в сторону стоянки, и когда видит меня, резко поворачивается голову в мою сторону, руками прикрыв себя, как будто она голая.

- Харви? – её голос дрожит на ветру, когда я подхожу к ней неспешно, сжимая кулаки.

Главное - не натворить глупостей. Не разозлиться ещё больше.

- Где ты была?

Она открывает и закрывает рот, точно рыба, выброшенная на берег. Наконец, ей удаётся сказать, пока я проявляю терпение:

- Я вчера много выпила, - мямлит она, заправляя выпавшую прядь за ухо. - Я почти ничего не помню.

Я мысленно смеюсь над ее ответом. Ничего не помнит? Не помнит, с кем приехала? Она нагло врет мне.

- Где ты была? - снова спрашиваю я, повышая голос.

Пустой парк перед большим зданием постепенно заполняется людьми, решившими выйти на утреннюю пробежку.

Она смотрит на меня, часто моргая, и я практически вижу, как крутятся шарики в ее голове. Трудно придумать очередное вранье?

- Где ты была, мать твою??! - кричу я на нее.

Она отшатывается назад. Большие от удивления глаза выглядят испуганными. Мое терпение исчерпано, я боюсь наговорить лишнего, но, черт возьми, она обманывает меня. Лжет, глядя прямо в глаза.