– Да не знаю я! Вчера вечером еще ничего не было!
– Ты уверена? – уточнила Алиса.
– Конечно! Как такое можно не заметить? – Катя указала на пятно на лице.
– Тоже верно. И что, не было никаких симптомов? Вообще ничего, даже легкого зуда?
– Ничего, говорю вам! Я увидела это, когда проснулась и пошла в душ. Классное пробуждение, да?
Мужчина между тем осматривал повреждения на коже. Катя то и дело напрягалась в ожидании боли, однако боли не было. Дамир действовал очень аккуратно.
– Семь очагов, – констатировал он. – Три на ногах, два на руках, один на лице и один на шее.
– Так что это такое?
– Я не знаю. Похоже на химический ожог, если честно, на экзему – в меньшей степени. На том, что кровоточит, механические повреждения. Ты что, тереть его пыталась?
– Ну да… – Катя почувствовала, как вспыхивают от смущения ее щеки. – Я думала…
– Что ты думала? Что сотрешь с кожи воспаление?
– Отстань от нее, – вмешалась Алиса. – Сглупила, с кем не бывает!
– Слишком очевидный уровень глупости.
– Выключи в себе тюремного надзирателя! В страхе люди и не такое делают. Ты лучше помоги человеку, а не устраивай тут бурчалку.
Он помог. Говорить Дамир мог что угодно, но вел себя он профессионально. Используя аптечку, хранившуюся в номере, он почистил и перебинтовал кровоточащую рану.
– Остальные не трогай, – велел мужчина.
– Но они чешутся!
– И тем более не чеши. Смазывать тоже ничем не надо. В некоторых случаях крем помогает, в других – блокирует дыхание кожи. Мы не знаем, что именно произошло с тобой, поэтому обойдемся без экспериментов. А теперь вспоминай, что ты вчера делала необычного.
Об этом Катя уже думала, пока ждала их, и теперь могла уверенно ответить:
– Ничего! Вернее, то же, что и вы: была у себя, спускалась вниз, разговаривала с другими.