– Ну… – Фриде показалось, что Карлссон с трудом сдерживает улыбку. – Есть ведь теория доктора Брэдшо о реках, женщинах и всем таком.
Фрида на мгновение задумалась.
– Именно это меня совершенно не устраивает, – призналась она. – То есть меня многое не устраивает, но этот момент – особенно. Что касается самой Мишель, то не думаю, что она говорит символами. Я считаю, что она живет в мире, где все очень реально. Это – ее проклятие.
Карлссон посмотрел на Брэдшо.
– Как вам?
– Я видел женщину в коридоре, она чай развозила, – ответил Брэдшо. – Может, у нее тоже спросим?
Карлссон оглянулся на Фриду и приподнял брови. Повисла долгая пауза, нарушать которую у нее причин не было.
– Я согласен с доктором Кляйн, – наконец заявил он.
– Да что б тебя, Мэл!
– Мишель Дойс, возможно, убила этого мужчину, но с каких это пор нам стало хватать одного предположения?
– Я хочу, чтобы дело закрыли.
– Мы именно это и пытаемся сделать, но…
– Нет! Ты меня не слушаешь. Я начинаю подозревать, что ты не понимаешь, с чем имеешь дело. Я хочу сказать, что это дело должно быть закрыто немедленно. Я согласен с доктором Брэдшо. Убийство совершила эта женщина, Дойс. Я отменяю твое решение, Мэл. Отправляй дело в суд.
– Простите, что зря потратил ваше время, Фрида.
– Вы не виноваты. Как вы намерены теперь поступить?
– О чем вы?
– О деле.
– Вы же слышали. Я отправлю его в суд. Ее признают неспособной отвечать за свои поступки. Дело закрыто и положено на полку, комиссар доволен, Мишель Дойс попадает в психиатрическую больницу до конца своих дней.
– Но если вы думаете, что она этого не делала?
Карлссон пожал плечами.