– Тогда что, черт возьми, вы здесь делаете? – воскликнула она. – Почему вы сейчас не в Тутинге, не переворачиваете там все вверх дном?
– Там работает Иветта. Она прекрасно справится сама.
– Разумеется.
– А к вам можно обратиться?
Фрида задумалась.
– Возможно.
– Это означает «да»?
– Это означает «возможно». Все это… – Она обвела широким жестом церковь и скорбящих. – Все это лишает меня желания еще хоть раз поучаствовать в расследовании. Да ни за что!
– А лучше и не будет, – вздохнул Карлссон. – Если, конечно, вам вдруг не станет все равно. Я вам позвоню.
Поездка до Лондона занимает два часа, и Фрида спокойно успела бы вернуться к дневному сеансу с Джеральдом Мэйхью, пожилым и богатым американским банкиром, который однажды утром проснулся и совершенно неожиданно испытал приступ глубочайшего горя в связи со смертью давным-давно почивших родителей. Но она отменила все сеансы психотерапии на тот день и когда добралась до Паддингтона, то села на линию метро Бейкерлоо и поехала в район «Элефант-энд-Кастл», где вышла на улицу и, несмотря на слякоть и мокрый снег, направилась к жилой высотке на Нью-Кент-роуд. Дом был серым и невзрачным, окна на первом этаже забраны решетками, во внутреннем дворике ни кустика, ни деревца. И только одинокий малыш наматывал круги на трехколесном велосипеде – он казался пухлым из-за огромного количества одеждек, под которые, впрочем, все равно пробирался ледяной ветер, так что у ребенка текло из носа.
Фрида поднялась по лестнице на четвертый этаж и прошла по бетонному коридору до коричневой двери с дверным молоточком и глазком. Постучала и стала ждать. Зазвенела цепочка, и на непрошеную гостью уставился глаз.
– Что такое? Кто там?
Это был не тот голос, который она ожидала услышать.
– Я приехала, чтобы повидаться… – Она чуть было не произнесла «с Тэрри», но вовремя прикусила язык. – С Джоанной Тил. Мы не договаривались о встрече. Меня зовут Фрида Кляйн.
– Доктор?
Именно Фрида в свое время догадалась, что жена Дина Рива, Тэрри, на самом деле маленькая девочка Джоанна Тил, похищенная больше двадцати лет назад. Именно она убедила Карлссона отнестись к Джоанне как к жертве, которую выкрали против ее воли и которой несколько десятилетий промывали мозги, а вовсе не как к преступнице, хотя иногда Джоанна вела себя так, что окружающим было очень тяжело принять ее сторону. Она была убеждена в своей правоте, расстроена и непримирима. Она относилась к родителям – почти так же растерявшимся от ее появления, как раньше от исчезновения, – со злобой и безразличием, а к старшей сестре Роуз с презрением. Воссоединение семьи вызвало глубокий шок у всех ее членов. Фрида после первых нескольких недель решила держаться от них подальше и решение свое нарушила только сейчас.
Цепочку убрали, и дверь открылась. На коврике стояла молодая женщина с тугим «хвостом» блестящих волос и неестественно аккуратными бровями. Одета она была в короткую юбку и вязаные гамаши, а шею обмотала полосатым хлопковым шарфом, хотя Фриде показалось, что в квартире очень тепло. Женщина протянула руку для рукопожатия.
– Жанин, – представилась она. – Входите.
– Джоанна здесь?
– Да, она там, с Риком.
ebooksa