Через восемь месяцев родилась Элли. Она была удивительно красивым ребенком. В первые несколько лет ее жизни дочь значила для Тома очень много, а потом все изменилось. Он стал все больше бывать вне дома, а вскоре его отлучки стали весьма длительными. И он не смог устоять перед разными искушениями. О чем он думал? В этом все и дело. Он не думал.
И Абирам. Левит?
Журналист вспомнил «Второзаконие»:
Поразительно, но Том до сих пор помнил эти слова – Абирам был исключительно строгим учителем. Его сын вспомнил, что после греха поклонения золотому тельцу, когда израильтяне начали возвеличивать ложного идола, левитов, которые от этого воздержались, призвали служить в Храме.
Но при чем тут Абирам?
В семье никогда не упоминалось, что их еврейские корни восходят к левитам.
Пока Том не перешел в старшую школу, они были близки с Абирамом. Единственный ребенок в семье имеет определенные преимущества – и неудобства. Он постоянно находился под неусыпным родительским контролем. Потом они начали отдаляться друг от друга, а в колледже их разногласия стали еще сильнее. А встреча с Мишель, их роман и последующий брак лишь подтвердили то, что Том знал и раньше.
Он не иудей.
Его рождение, наследственность, обычаи и долг не имели для него значения.
Мать пыталась его переубедить – возможно, она знала, что сделает муж. Но Том не сдавался. Он отказался от своего права рождения и стал христианином, чтобы порадовать жену. В течение нескольких лет они с Мишель и Элли посещали епископальную церковь, но по мере того, как он все чаще отсутствовал дома, журналист стал приходить в церковь все реже и реже. Со временем он понял, что и христианство для него ничего не значит. Он был равнодушен к божественному началу.
Еще одна неудача в жизни.
Возможно, в жизни его отца существовало нечто очень важное.