– Вот, сделай глоток, – предложил он ребенку. – Это настойка арники.
Малышка вытащила пробку, отпила немножко и вернула бутылку проповеднику.
– А что за пятнышки у вас на лице? – спросила она.
– Ерунда. – Коул стер со лба, щек и губ липкие капли крови ее отца, а потом опустил руку в карман пальто, достал старый армейский револьвер и открыл зарядную дверцу за барабаном. Осталось три патрона.
– Хочу есть, – сказала Гарриет.
– Сейчас найдем что-нибудь для наших животиков.
Проповедник закашлялся, маскируя щелчок курка.
– А мне, мистер Коул, на Рождество подарили куклу, – похвасталась девочка.
Стивен сморгнул слезы.
– И как ее зовут? – с трудом выговорил он, приставляя дуло к ее затылку.
– Саманта. У нее рыжие волосы.
Мужчина знал, что потом его вырвет, и с трудом справился с желанием сунуть дуло себе в горло.
– У нее два платья, и больше всего я люблю расчесывать ей волосы.
Стивен положил палец на спусковой крючок, и тут оно пришло – покой разлился внутри него, словно теплый жидкий свет.
– Спасибо! – прошептал он и опустил револьвер в карман шинели.
Гарриет оглянулась.
– Вы снова плачете.
– Всё в порядке. Это слезы счастья. Господь так добр…
– А где все инджены? – спросила девочка, подняв голову.
– Сколько тебе лет? – спросил Коул.