День четвертый

– Какие-то проблемы? – спросил он.

– Нет.

Ложь. Проблем у нее множество, и главная находится у нее в животе.

– А у вас?

Он фыркнул.

– Сумасшедшая женщина.

Алтея так и не поняла, кого он имеет в виду – ее или миссис Дель Рей. Она чувствовала, что он не верит в то, чем занимается медиум, и почти уважала его за это.

Алтея проскользнула мимо него и пошла по центральному проходу, выискивая глазами Рожелио. Сегодня утром она случайно встретилась с ним в столовой для персонала. Она заметила, что он как-то сломлен. Такой рассеянный, беспокойный. Теперь она поняла, что ошибалась насчет него и что его жизнерадостный внешний вид был всего лишь маской. Она видела, что ему нужно с кем-то поговорить, и умела слушать. Этому искусству она научилась за годы общения с разными обкуренными придурками.

Она заметила его в первом ряду, где он сидел между Аннабет и Джимми, пожилой парой, которая входила, как она думала, в главную инициативную группу окружения миссис Дель Рей.

Селин подъехала в своей коляске ближе к краю сцены.

– Здесь столько разных секретов… Столько скорби и нерешенных проблем… Знайте же, что те, кто сегодня здесь, кто нашел в себе смелость и благоразумие, чтобы присоединиться к нам, будут вознаграждены…

Алтея никак не могла понять, откуда миссис Дель Рей черпает свою энергию. Она ни разу не видела, чтобы та спала. Или, кстати говоря, пользовалась туалетной комнатой.

– Мои наставники подсказывают, что к нам хочет прийти еще кто-то. Вперед выходит невысокая женщина. Темные волосы. Длинные темные волосы. Я чувствую, что она гордится своими волосами. И… погодите. Она прикасается к своему лбу. Что это у нее там? Шрам, наверное? Говорит это что-то кому-нибудь из вас? Не стесняйтесь.

Алтея следила за тем, как встал Рожелио. Странно, потому что про шрам она ничего миссис Дель Рей не рассказывала – только о том, что он потерял мать и сам воспитывал братьев и сестер. Но эта женщина была умной, и Алтея подозревала, что в поисках информации она обращалась не только к ней.

– Я слышу… она говорит, что в животе у нее какое-то облако. Думаю, это мог быть рак.

– Вы уверены в этом? – спросил Рожелио. – Моя мать не говорила по-английски.

Алтея прикрыла улыбку ладонью.

– После смерти мы все говорим на одном и том же языке, дорогой мой, – с ноткой раздражения ответила миссис Дель Рей. – Я чувствую, что это была долгая болезнь.

– Да.

– Дорогой мой, я знаю, как тяжело вам, должно быть, пришлось. Знайте же: ваша мать хочет, чтобы вы знали, что она здесь, с вами, прямо сейчас, и что она будет с вами всегда. Знайте же: ваша мать прощает вас и понимает те жизненные решения, которые вы принимаете.