— А что цветы? — растерянно протянул Вахтанг. — Вы сказали лилии, я и купил лилии.
— Пурпурные! — схватилась за голову Василиса. — Лилии должны быть непременно пурпурные!
— Ка… какие? — переспросил Вахтанг.
— Неужели это так трудно запомнить! — воскликнула пианистка, заламывая красивые тонкие руки. — Казалось бы, я отдаю всю себя людям и так мало прошу взамен! Неужели трудно сделать для меня такую малость? Всего лишь поставить в моей комнате скромный букет моих любимых цветов! Так нет же, вместо них вы приволокли какой-то пошлый веник!..
— Анюточка, не волнуйся, — кудахтала вокруг нее Василиса, — ты же знаешь, тебе нельзя волноваться перед выступлением! У тебя будут дрожать руки!
— А все ты, — Анна повернулась к Василисе. — Это твоя работа — проследить, чтобы все было как надо.
— Я виновата, Анюточка! Я очень виновата! — закивала Василиса и сделала за спиной знак Вахтангу, чтобы убрал наконец эти ужасные цветы. — Я виновата, Анюточка, только успокойся! Тебе через час выступать. Ты же знаешь, что тебе нельзя волноваться перед выступлением. У тебя будут дрожать руки!
— Разве это кого-нибудь волнует? — Анна прикрыла глаза. — Ладно, дайте мне воды. Стакан воды…
— Вы слышали? — Василиса метнула молнию в сторону Вахтанга.
Тот закатил глаза, сделал несколько пассов, как цирковой фокусник, и в комнате мгновенно нарисовались двое безмолвных подручных. Один вынес цветы, другой принес стакан и бутылку минеральной воды.
Вахтанг сам налил воду в стакан и протянул пианистке.
Он слышал, что у Анны Кахетинской ужасный характер, но не представлял, что все настолько серьезно.
Она поднесла к губам стакан, сделала маленький глоток и снова перекосилась:
— Что это?
— Вода, — пробормотал Вахтанг, — французская, без газа…
— Французская! Без газа! — передразнила пианистка и снова повернулась к Василисе: — Ты ему сказала, какую воду я пью?
— Конечно, Анюточка! Конечно, я сказала: ты пьешь только Perrier.
— А это что?
— Это Evian, — с тяжелым вздохом проговорила Василиса и укоризненно глянула на Вахтанга.
— И вот что теперь делать? — страдальчески протянула Анна. — Я даже не могу получить стакан воды! Боюсь, сегодняшнее выступление не состоится.