Джустин открывает рот, но Паркс не закончил.
– Кроме того, она может привести за собой хвост, поэтому разрешать ей бродить одной – это не то решение, которое принимается без оглядки на возможные последствия. Но после того, что она мне сказала, это был наименее худший ва-риант.
Во рту у Джустин стало еще суше, чем было.
– Что она тебе сказала? – требует она.
– Она сказала, что наш зэд-блокатор больше не пашет, Хелен. Слишком тонкий слой с утра мы нанесли, два тюбика на четверых. Я думал, что здесь остались его запасы, но нет. Здесь есть только синий гель, который доктор Колдуэлл использует в лаборатории, но это всего-навсего дезинфицирующее средство. Запах оно не маскирует.
Она чувствовала наш запах весь день и сходила с ума от голода. Она испугалась до смерти и собиралась вырваться и укусить одного из нас. Тебя, точнее. И именно поэтому она не хотела, чтобы я тебе все это говорил. Она не хочет, чтобы ты считала ее опасным животным. Она хочет быть для тебя ребенком из твоего класса.
Джустин чувствует, как все вокруг поплыло. Она откидывается на холодный металл стены и прижимает к нему голову, чтобы прийти в себя.
– Я… – говорит она, – так и думаю о ней.
– Вот и я ей сказал то же самое. Но это не сделало ее менее голодной. Поэтому я отпустил ее.
– Ты?..
– Вывел ее отсюда. Снял наручники, и она пошла. Они лежат здесь и ждут, когда она вернется. – Он открывает один из шкафчиков и показывает ей наручники вместе с поводком, аккуратно лежащие рядом. – Я показал ей, как снять намордник, хотя она уже и сама догадалась. Всего пара кожаных ремешков. Она собирается бродить там, пока не найдет чего-нибудь поесть. Что-нибудь большое. План – наесться до отвала. Не вернется, пока не наполнит живот. Может, это удержит рефлекс на некоторое время.
Джустин думает о пути, который Мелани проделала с ними сегодня. Она понимает теперь, от чего так страдала девочка. Вот чего она не понимает – так это почему Паркс изменил свое мнение о наморднике и наручниках. Она сбита с толку и немного обижена. Неужели нужно разорвать ее связь с Мелани, чтобы другие – Паркс особенно! – прониклись к голодной девочке доверием.
– Ты не боялся, что она тебя укусит? – спрашивает она. Но услышав в своем голосе ехидные интонации, затихает. – Я имею в виду… ты думаешь, мы сможем оставить ее с нами, даже если она постоянно будет чувствовать голод?
– Ну нет, – невозмутимо говорит Паркс. – Поэтому я и позволил ей уйти. Или ты спрашиваешь, боялся ли я снимать с нее наручники? Нет, потому что держал ее на мушке. Она необычный ребенок, скорее даже уникальный, но она все равно голодная. Уникальной ее делает осознание этого факта. Она не дает себе слабины. Многие люди могли бы брать с нее пример.
Он протягивает ей свой пустой рюкзак.
– Ты имеешь в виду меня? – возмущенно говорит Джустин. – Ты думаешь, я не тяну свой вес?
Было бы неплохо иметь весомый аргумент против такого заявления Паркса к вечеру, но он, кажется, не намерен долго болтать.
– Нет, я не имею в виду тебя. Я в целом.
– Люди в целом? Ты что, философствовал?
– Я был сварливым ублюдком. Эту форму я ношу почти всегда. Я думаю, ты заметила.
ebooksa