– Да, но у него еще сломана челюсть, так что он не может с вами поговорить. Врачи полагают, что завтра его можно будет выписать. Вы сможете его забрать?
Кайл покосился на дверь.
– Нет. Я в Америке. Работаю. Над фильмом. Скажите ему, что я все еще занимаюсь фильмом.
– Хорошо. Он попросил меня прочитать вам записку и передать, что он в вас верит. Так сказано в записке. А еще там вопрос: «Они придут за мной снова?» Это не мое дело, но, возможно, Кайл, вам стоило бы сообщить об этом в полицию.
– Нет-нет, дело не в этом. Это касается фильма. Он спрашивает меня о фильме, над которым мы работаем.
Кто-то дернул дверную ручку. Потом послышался стук.
– Кай? – спросил Макс. – С кем ты разговариваешь?
Кайл прикрыл трубку рукой:
– С Дэном! Пошли все к черту!
На несколько секунд Макс замолчал, потом о чем-то спросил Джеда, хотя слов Кайл не расслышал.
– Извините, – сказал он в трубку, – передайте Дэну, что я в Америке, мы пытаемся все остановить. Скажите, что я приехал сюда с Максом. Я не могу объяснить. Скажите, чтобы он шел к Маусу, когда выйдет из больницы. Да, к Маусу, он знает, кто это. – Кайл заговорил шепотом: – Очень важно, чтобы он встретился с Маусом.
Кайл повесил трубку и открыл дверь.
Снаружи стояли Макс и Джед. Старик приподнял одну бровь – ту, которая еще шевелилась. Джед улыбался и держал в руке пистолет.
– Макс. Тут везде камеры.
– А за ними кто-нибудь следит? В любом случае, смотри себе под ноги, как я велел. Ты вообще способен выполнить простейшие инструкции?
Слишком поздно. Он попал в объектив минимум трех камер, пока они с Максом шли к воротам по боковой дорожке.
– Серьезно, Макс? Мы ломимся на штурм через главный вход!
Старика явно тяготили нелегкие мысли, о содержании которых Кайл мог только догадываться. Правда, навряд ли они сильно отличались от его собственных. Но вопросы здорово раздражали продюсера худшего дня в жизни Кайла. «Вот и отлично».