– Я знал, что она живет где-то поблизости! Я сейчас как раз еду в «Полумесяц Аделаиды» для опроса свидетелей, в пятнадцатый корпус, могу заодно и в третий заглянуть.
– Охота тебе заморачиваться? Патрульный констебль зайдет туда сегодня.
– Ничего, мне не трудно!
– Ну, коли так, то спасибо за помощь, чарли-отель-один-четыре-четыре. А то у нас сегодня на одну машину меньше.
Гленн испытал настоящий восторг.
– Сама Кора Берстридж! Черт побери! Она чудо! Ты не видел ее «Реку возможностей» с Робертом Донатом и Кэри Грантом? Фильм пятьдесят второго года?
– Я тогда еще не родился. Я не такой старый, как ты, Гленн.
– Очень смешно.
– Соседка тебе откроет: миссис Уинстон, квартира номер семь.
Не успел Гленн отпустить кнопку рации, как заговорило автомобильное радио – он услышал голос женщины-диспетчера, которая передавала описание «ягуара». Еще через минуту он свернул к «Полумесяцу Аделаиды», а «ягуар» продолжил движение к центру Брайтона. Либо парнишка чист, либо собирается смешаться с толпой, вместо того чтобы пытаться оторваться от полиции.
Гленн припарковал машину почти точно против нужного корпуса. Перед ним был «Полумесяц Аделаиды»: ряд величественных классических зданий в стиле Регентства. Портики с колоннами, высокие окна, белая краска повсюду выцвела и облупилась – следствие безжалостного воздействия морского воздуха. Гленн подумал, что этот выцветший монументальный дом как нельзя лучше подходил звезде былой эпохи вроде Коры Берстридж. Комплекс выглядел по-настоящему стильно.
Гленн ощутил трепет, к которому примешивалось чувство вины. Это не слишком профессионально, он здесь по долгу службы, должен проверить сигнал и, если что-то не так, действовать независимо от личности потерпевшей. Но для него ее личность, конечно, имела значение.
Шутка ли, сама Кора Берстридж!
Он мог без запинки перечислить все сорок семь фильмов с ее участием. «Безопасное прибытие», «Монакский люкс», «Забыть мистера Дидкоута», «Мелодия пустыни». Комедии, мюзиклы, триллеры, мелодрамы. Она была такой талантливой, такой красивой, такой элегантной и остроумной. Гленн совсем недавно видел Кору Берстридж в очередном сериале, и она по-прежнему выглядела великолепно и играла прекрасно. А вечером в понедельник по телевизору показывали, как ей вручали премию Академии кино и телевидения «За выдающийся вклад в искусство кинематографии». Она там еще произнесла речь, несколько разочаровавшую Гленна. Но не стоит судить ее строго: небось бедняжка растрогалась, услышав в свой адрес столько хвалебных слов.
Он прикинул – Коре Берстридж сейчас, вероятно, было лет шестьдесят пять. Удивительно хорошо она сохранилась. Гленн посмотрел на окна здания и почувствовал комок в горле. Он отчаянно надеялся, что с ней не случилось ничего страшного.
Гленн позвонил в квартиру номер семь. Миссис Уинстон встретила его на третьем этаже: приятная женщина лет семидесяти с лишним, с изящно уложенными седыми волосами.
Квартира Коры Берстридж находилась напротив. У стены возле двери стояли два букета. В темном коридоре витали запахи плесени и кошачьей мочи – изнутри дом производил не столь благоприятное впечатление, как снаружи: все здесь потемнело от старости и сильно смахивало на зал ожидания какого-нибудь провинциального железнодорожного вокзала.
– Эти цветы прибыли сегодня, – сообщила миссис Уинстон. – Еще восемь или девять букетов принесли вчера, я их положила к себе в ванну, чтобы не завяли. А вчера и сегодня утром мне пришлось также забрать ее молоко.
– Я полагаю, вы пытались звонить соседке? – спросил полицейский.
– Да. В последний раз совсем недавно. И я не только звонила, но и стучала.