Твин-Пикс: Тайный дневник Лоры Палмер

– Давай-давай, говори. Я с тобой согласна.

– Но бывают такие разы, когда все по-другому… черт его знает почему. Получается так, что я стараюсь изо всех сил… делаю все, что только способен сделать Бобби Бриггс… но на меня это как-то не действует. Ну, действует, но не так, как надо бы…

Мне очень хотелось понять его, и я решила попробовать.

– То есть ты хочешь сказать, – рискнула я предположить, – что в тебе как бы живут разные люди, да? Один ходит в школу, делает какие-то там дела на дому, работает часть дня и все такое прочее. А другой занимается совсем иными вещами: кого-то любит, о ком-то заботится. И вот он, этот другой, вроде как дремлет, да?

– Н-да… н-да… ты, в общем, уловила, что я хотел сказать. Но вот почему? В этом вся штука.

Он протянул мне окурок – оставалось всего на один раз затянуться.

Я решила, что лучше, если остаток косяка будет зажат у него между пальцев. Мне нравился запах его кожи. Я набрала в рот побольше дыма и стала слушать.

– Понимаешь, – продолжал он, – мы с тобой вместе, потому… что мы как бы этого ожидали. Тебе ясно, про что я говорю?

Я кивнула. Мне действительно было ясно.

– Ну вот я и не хочу, чтобы мы были вместе только из-за нашего уговора… из-за Лео и всего, что связано со «снежком», понимаешь? Иногда я думаю, что для нас с тобой это не имеет значения. Но бывает, мне кажется: предложи кто тебе выбрать между «снежком» и мной, ты… В общем, я бы тогда не выиграл, а проиграл.

Я поглядела на узор одеяла, на котором мы лежали, стараясь в темноте рассмотреть его. Но мне были видны только какие-то неясные тени вместо черных и красных квадратов шотландки. Я же знала, что они там есть! Дрожащими пальцами я даже попыталась их нащупать. Только после этого я перевела взгляд на Бобби.

Да, сказала я, иногда кокс для меня предпочтительнее. Но это касается не только его, а вообще кого бы то ни было. И не потому, что я хочу обидеть его или кого-то другого. Просто порой мне кажется, что могу составить компанию только себе самой, – из-за того, что происходит в моей жизни. А другим я не интересна, да и никогда не стала бы интересной.

Он ответил, что понимает мое состояние, во всяком случае ему так кажется. Но ему бы хотелось узнать: в коксе тут все дело или нет?

Я спокойно возразила, что по-настоящему пристрастилась к коксу, так как с ним мне не надо было думать о главной «проблеме». И травку я тоже полюбила по этой причине.

Я помню, что несколько раз повторила:

– Пойми, я ничего больше не могу тебе рассказать. Ничего, Бобби. Если ты захочешь бросить меня из-за этого, что ж, я понимаю. Твое право. Но все равно не могу – ни тебе, ни кому-нибудь еще.

Конечно, я знала, что кокс тоже проблема. Но разве могла она идти в сравнение с БОБОМ?

Он долгое время молчал. Потом поцеловал меня. Поцелуй тоже был долгим. Чуть отодвинувшись, Бобби заглянул в мои глаза и тихо произнес:

– Ты ведь не знаешь всех моих проблем. А я твоих. Обещаю, что постараюсь с пониманием относиться к тебе тогда, когда ты не расположена прыгать и плясать от радости. В общем, в такие моменты. – И добавил, что знает: мы с ним – одно целое. Во всяком случае, сейчас он чувствует именно это.

Остаток вечера был довольно странным. Не в каком-нибудь там плохом смысле, а просто совсем другим, чем наши обычные вечера вдвоем с Бобби. Часа два мы обнимались и целовались, а потом, клянусь тебе, что говорю чистую правду, он пришел ко мне.