В то далекое теплое лето

22
18
20
22
24
26
28
30

Стас кивнул в сторону. В каких-то десяти метрах от высохшего до небольшой грязноватой лужицы озерца медленно догорал костер. Разбросанные наспех угольки еще не успели остыть и тлели, заговорщицки перемигиваясь друг с другом. Между двумя полузасохшими березами была натянута бельевая веревка, на которой висела вылинявшая штормовка желтовато-болотного цвета. Неподалеку стояла брезентовая палатка. Даже человек, совершено не знакомый с прославленным методом дедукции, мог бы сразу отметить: здесь кто-то был. А натасканный тренированный взгляд профессионала успел бы выхватить массу мельчайших подробностей, начиная от примятой в некоторых местах травы и кончая сигаретными бычками, белеющими в ней, вперемешку с рыбьей чешуей. Все это подтверждало первые робкие предположения: замок был обитаем.

– Ну что, облом? – угрюмо осведомился подошедший Жаков.

– Ты потрясающе догадлив.

– Тащиться почти за тысячу километров, и ради чего?!

– А где же люди? – напомнила, перебивая, Марго.

– А люди здесь, – неожиданно прозвучало сзади. Трое здоровых, шоколадных от загара парней выжидательно и недобро смотрели на ребят. В руках одного из них, чернявого бородача, предостерегающе блеснуло дуло обреза.

Наташка, скорей инстинктивно, нежели осознанно, прижалась к Артуру.

– А у вас классные девчонки, – вместо приветствия с вызовом усмехнулся белобрысый Робинзон. – Мне нравятся.

– Мне тоже, – жестко отпарировал Шевелев.

– Вот и отлично, единство мнений поможет быстрей договориться о цене, – вмешался бородач. – Вы ведь, кажется, искали ночлег?

– Ребята, давайте начистоту, – предложил Жаков, выступая вперед. – Мы не ожидали вас увидеть, вы нас тоже не ждали, лес большой, разбежимся в разные стороны, и все.

– Это ты правильно заметил – лес большой, места глухие, – подал голос невысокий кряжистый парнишка, густо облепленный веснушками. Настоящий Антошка, рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой…

– Ну что ж, можно и разбежаться, – перебил белобрысый, оглаживая девочек скользим раздевающим взглядом. – Полюбовно.

– Вас никто и не держит, бегите. – Черный зрачок смертоносной игрушки как бы невзначай взметнулся вверх, прицеливаясь.

Ситуация складывалась не из лучших. «Просто так не уйти, это ясно как божий день, – не дадут, в крайнем случае, потом нагрянут, если где место удастся найти. Расклад почти на равных, девчонки не в счет, одно плохо – обрез. Сдуру в свалке могут и пальнуть, а после разбирайся, кто прав, кто виноват. Придется действовать быстро, ствол в сторону, пальцами в горло, ногой в голень… Главное отвлечь, но как?» – в унисон подумали Стас, Борька и Артур.

– Разбежаться? – неожиданно, словно взвешивая, переспросила Ритка и вдруг взорвалась: – Да я устала как собака! Я ужасно хочу есть, пить и спать. И рыскать по вашему лесу в поисках приюта больше не собираюсь, с меня хватит… Ну чего ты уставился? – обрушилась она на Бориса. – Я ни капельки не шучу, можешь идти, не забудь прихватить с собой своих друзей, а лично я остаюсь здесь… – И тут же, не сбавляя гонора и не давая никому опомниться, требовательно обратилась к белобрысому: – Эй ты, ну что стоишь как истукан, помоги снять рюкзак!

«Семейная драма» в расчет не входила. Беспомощность, напополам с наглостью тоже. Растерянно моргнув, белобрысый на секунду опешил, и эта секунда решила все. Проглотив вертевшееся на языке ругательство, он неуверенно посмотрел на притихших товарищей и, невольно распрямившись под властно-капризным взглядом Марго, покорно шагнул к ней, принимая «бесценную» ношу. Грозный тигр обернулся ручным котенком.

– Благодарю, – невозмутимо, словно происходящее было в порядке вещей, бросила Озерцова и вдруг, протянув руку, мило и нежно улыбнулась, как умела улыбаться только она:

– Маргарита.

– Андрей.