– Эй, послушайте… мне просто нужна была небольшая помощь, – попробовал отбрехаться Бейтмен, явно больше растерянный, чем разозленный. – Я не обязан выслушивать такое!
Инженер из будки уже подавал отчаянные знаки мистеру Форману, который, опомнившись, сгреб певичек к микрофону. Там они немедленно затянули бодрую песенку, чтобы заглушить разворачивающуюся у всех на глазах драму. Боб Бейтмен вырвал злосчастную расческу у мистера Формана и устремился по центральному проходу к дверям, несмотря на грозно пылавшую над ними багровую надпись «В ЭФИРЕ». Эви, шатаясь, устремилась за ним под возмущенный ропот зрителей – это ее, разумеется, не остановило. Как упущенный мальчишкой мраморный шарик, она покатилась через вестибюль радиостанции – только бы догнать.
– Мистер Бейтмен! Мистер Бейтмен, а ну, стойте!
Тот лишь ускорил шаги. Она вырвалась через двери в вечернее безумие улицы. Холодный дождь ударил ее по ресницам тяжелыми, тучными каплями. Боб Бейтмен уже был на полпути по лестнице, но она кинулась за ним бегом и схватила за руку.
– Где. Вы. Взяли. Этот гребень? – прорычала Эви сквозь стиснутые зубы.
– Слушайте, я же уже вам сказал…
– Хватит врать! Вы врете, врете, врете!!! – Эви уже плакала навзрыд.
Устроить сцену прямо посреди Бродвея, где все на нее смотрят, – что может быть лучше… но Эви было уже все равно. Ей нужна была правда.
– Откуда вы знаете моего брата?
– Что?
– Моего брата, Джеймса! Он был на том поезде. Я видела его!
На физиономии Боба Бейтмена отразилась паника. Он быстро глянул в обе стороны вдоль улицы и наклонился к Эви, понизив голос.
– Послушай, душечка, это даже не моя расческа…
– Что?
– Она не моя, поняла?
– Н-но, в-вы сказали…
– Мне заплатили, чтобы я это сказал. Она не моя, – снова повторил он.
– Кто? Кто тебе заплатил?
– Понятия не имею. Какие-то парни в темных костюмах… Адамс! Напарник называл его мистер Адамс!
– Зачем они это сделали?