Логово снов

(Сара Сноу открывает Библию и читает вслух.)

«Не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою чрез огонь, прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых; ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это, и за сии-то мерзости Господь Бог твой изгоняет их от лица твоего»[53].

(Сара Сноу закрывает Библию и прижимает ее к груди левой рукой, высоко воздевая правую.)

САРА СНОУ: А потому, братья и сестры, да будем мы верными пастырями Господа нашего и да изгоним волка от лица своего! От лица своего говорю, изгоним! Разоблачим в нем хищника, готового сожрать нас изнутри. Только так сможем мы быть спокойны и защищены. Только так воссияет Америка светочем всему остальному миру как истинный пастырь демократии, как провозвестник Явного Предначертания! Аллилуйя!

(На сей раз аудитория без дополнительных указаний взрывается общим хором: «Аллилуйя!» Сара Сноу тепло улыбается, потом поднимает руку, чтобы успокоить паству.)

САРА СНОУ: Да благословит Господь вас, да благословит Господь всех истинных американцев и да благословит Господь Соединенные Штаты Америки.

А теперь, пожалуйста, присоединяйтесь ко мне – споемте вместе гимн «Христианин, их видел ли ты?».

(Звучит орган. Хор запевает гимн.)

Христианин, их видел ли тыНа земле святой?Как силы тьмыОбступают со всех сторон стопы твои?Христианин, восстань и сокруши их,Счет веди победам, а не поражениям,Силою сокруши их,Святого Пречистого Креста!

Радио журчало в гостиных Миннеаполиса и на кухнях Саут-Сайда в Чикаго. Слово проникало в уши сенаторов и конгрессменов, проповедников, вещающих конгрегациям, и реформистов, сбирающихся на митинги по поводу сухого закона. Передача трещала по проводам через весь эфир и снова возрождалась словами в приемнике у босса, надзирающего за рабочими-мигрантами, у фермера, страдающего, не побьют ли урожай заморозки, у прораба на фабрике, готовящего нормы выработки для утренней смены.

Подозрительно смахивавший на марш гимн играл и в маленьком домике на озере Джордж, штат Нью-Йорк, где Уилл как раз имел беседу с одной маленькой девочкой. Как-то морозной ночью из чердачного окна девочка видела с десяток светящихся призраков, плывущих над скованной льдом поверхностью озера; взбаламученное небо над ними озаряли какие-то вспышки. Уилл сидел совсем неподвижно, а малышка рассказывала ему, что призраки, кажется, целеустремленно куда-то направлялись, будто их что-то тянуло, какая-то незримая нить… но тут им по дороге попалась лань, и они окружили ее и пали на добычу, и принялись пировать с такой устрашающей кровожадностью, что бедное животное и пискнуть не успел, а девочке пришлось сесть на пол и отползти подальше от окна, чтобы они не увидели ее и не пришли следующим номером за ней.

Гимн в студии между тем закончился.

Елеем благословения божьего Сара Сноу щедро помазала усталые сердца норовистой нации на пороге великих перемен. Следом пустили рекламу рубашек фирмы «Стрела»: такая из всякого сделает мужчину.

Безопасности конец

Лин шла повидать дядю Эдди в опере; тревога давила на нее тяжким грузом. Нельзя, ох, нельзя было давать Генри вот так срываться с цепи. Надо было задержать его, напоить чаем, дождаться, пока он хоть немного протрезвеет… Может, так они бы успели обсудить, что на самом деле происходит там, в мире снов, и как остановить женщину под вуалью, пока не стало слишком поздно…

– Куда это вы собрались? – полисмен поднял руку. – Сегодня вечером никто не покинет квартал, мисс, – приказ мэра.

– Я иду к своему дяде, он живет дальше по этой же улице.

Полисмен оценил ее костыли и кивнул.

– Ступайте, мисс.

Опера вся грохотала: двое дядиных учеников прибивали размалеванный холст декорации к деревянной раме. Двери огромной гардеробной были распахнуты; внутри дядя обметал пыль с многоцветных костюмов. Лин потрогала изогнутое фазанье перо на головном уборе Дао Ма Дань.

– Дядя, а как можно изгнать призрака?