– Все уже забыто, сестра. Я простила тебе все, что ты сделала. Я же знаю, ты хотела как лучше. И я не желаю больше говорить обо всех этих гадостях. Садись, я тебе расскажу все о нашей сегодняшней опере. Ты сможешь взять любую роль, какую только захочешь – кроме, конечно, той, что буду играть я.
Лин не двинулась с места.
– Вай-Мэй, где сейчас Генри?
– Генри? С Луи, конечно.
– Вай-Мэй… Ты должна его отпустить.
– Понятия не имею, о чем ты толкуешь. Он совершенно счастлив с Луи у них во сне.
– Нет. Он попался в ловушку сна. Ты не можешь вечно оставаться тут, Вай-Мэй. Никто не может по-настоящему жить во сне. Ты… ты причиняешь людям страдания. И Генри тоже.
– Я бы никогда не причинила Генри вреда!
– Все вот это, – Лин широко повела рукой, – высасывает из него
– Все это не имеет ни малейшего смысла! – Вай-Мэй зажала уши ладошками. – Если ты пришла говорить гадости, уходи немедленно.
Надо как-то пробиться через туман у нее в голове, заставить увидеть… Лин протянула ей руку.
– Я хочу кое-что тебе показать. Очень важное. Прогуляемся немного… сестра?
Услышав это слово, Вай-Мэй заулыбалась.
– Это такая новая игра?
– Это эксперимент, – ответила Лин.
– Опять наука, – вздохнула Вай-Мэй. – Ну, что ж, хорошо, Маленький Воин. Но потом мы займемся оперой.
Лин повела ее через лес. В кои-то веки Вай-Мэй перестала трещать, и Лин явственно ощутила ее настороженность.
– Куда ты меня ведешь?
– Еще совсем немножко осталось…
Она миновали опушку, и в лицо им зевнула черная пасть тоннеля.