Она озадаченно посмотрела на меня, и я осознал свою ошибку.
— Извините… рюмочку, чтобы вам полегчало.
Она по-прежнему изумленно смотрела на меня, чуть склонив голову влево. Хорошо хоть бормотать перестала.
— У вас сразу пройдет голова. У папы наверху есть бурбон; я выпил буквально один глоток, и мне сразу стало легче. Конечно, сейчас еще рано, но вовсе не обязательно весь день мучиться от боли.
Миссис Картер медленно покачала головой; она не сводила с меня взгляда.
Я кивнул в сторону подноса:
— Нам с отцом пришлось самим готовить завтрак, а мы не самые лучшие повара на свете. Может быть, завтра мама приготовит что-нибудь получше. В ее исполнении завтрак — настоящий пир. Так хотите поесть?
Она кивнула и даже чуть-чуть подвинулась, чтобы мне было удобнее. Отодвинуться дальше ей мешал наручник: браслет впился в руку. Она сердито покосилась на него и что-то буркнула.
Я придвинулся ближе:
— Если я выну кляп, обещаете не кричать? Лично я не против, конечно. Просто знайте, что подвал у нас глубокий и вас никто не услышит. Даже на кухне крики почти не слышны. А уж снаружи вообще ничего не заметно… — Я ухватился пальцами за край кляпа и дернул. Что-то такое было в ее коже… От прикосновения к ее лицу у меня по телу побежали мурашки. Откровенно признаюсь, что густо покраснел, а сердце у меня забилось чаще.
Когда кляп повис у нее на шее, миссис Картер глубоко вздохнула и выдохнула, а потом еще и еще раз. Я решил, что ее тошнит, и уже собирался сбегать наверх за бумажным пакетом, но тут она заговорила — с большим трудом и очень хрипло, оттого что у нее пересохло в горле.
— Крики?
Я пожал плечами.
— Ты сказал, что наверху крики едва слышны… как будто такое случалось не один раз. Твои родители уже поступали так прежде?
— Как поступали?
— Так… — Она дернула наручник, и цепь звякнула о трубу.
— А… — Я опустил глаза на поднос. — Не знаю.
Она нахмурилась:
— Ты не знаешь, приковывали ли твои родители женщину в этом подвале раньше?
Я потянулся за стаканом: