Я потянулся к дверной ручке, повернул ее и быстро распахнул дверь. Фигура отца заполнила весь проем; лицо у него было мрачным. Оно находилось в тени, потому что свет горел у него за спиной, на кухне. Рука его по-прежнему находилась в том месте, где была дверная ручка.
— Жжешь свет по ночам?
Гнев, который я раньше слышал в его голосе, куда-то подевался. Наверное, он злился на маму, а сейчас злость прошла. Он широко улыбался, и глаза у него сверкали.
Когда-то отец научил меня, как важно демонстрировать нужные эмоции. По его словам, нужно всегда угадывать, каких эмоций от меня ждут в данных обстоятельствах, и выставлять их на первый план, независимо от того, что я чувствую на самом деле. Мы много раз тренировались. Однажды наша собака Ридли ощенилась, и он свернул одному щенку шею у меня на глазах, а потом заставил меня смеяться. У меня не получилось сделать, как он велел, тогда он взял следующего щенка, и я расхохотался — лишь бы не видеть, как еще один умирает. Однако этого оказалось недостаточно; отец заявил, что мой смех звучит неискренне. Только после четвертого щенка я научился контролировать себя. По щелчку его пальцев я переходил от радости к грусти, от злости к серьезности, от торжественного спокойствия к безудержному смеху. Вскоре после того Ридли сбежала. Куда — я не знаю. Тогда мне было всего четыре года, и я запомнил то время лишь эпизодически.
Отец широко улыбался, прямо как Чеширский кот, а я понятия не имел, что он чувствует на самом деле, — да и не хотел понимать. Если бы он заподозрил, что я догадываюсь, будто на самом деле он не радуется, а злится, тот вечер добром бы не кончился — ни для меня, ни для мамы.
— Отец, я читал комикс. Не хотел ложиться спать, пока вы не вернетесь. Вдруг вам помочь понадобится…
Он взъерошил мне волосы:
— Ты мой верный маленький солдатик, верно?
Я кивнул.
— Кстати, раз уж тебе так хочется помочь, мне в самом деле требуется помощь. Не желаешь немного развлечься?
Я снова кивнул.
— Возьми из буфета на кухне большую пластмассовую мамину салатницу и спускайся в подвал. Я приготовил для нашей гостьи маленький сюрприз. — Он достал из-за спины бумажный пакет и поднял повыше, потом слегка встряхнул его. Изнутри послышалось царапанье. — Будет просто здорово! — Он улыбнулся.
На сей раз я не сомневался: он действительно очень рад.
48
Клэр — день второй, 7.18
— Он сказал, зачем ему нужно в пятьдесят первый? — спросил Нэш, разглядывая кнопки в кабине лифта.
Клэр тяжело вздохнула:
— Третий раз повторяю! Он сказал только, что у него какое-то дело в пятьдесят первом участке, и все. Что за дело — понятия не имею. Никакого тайного рукопожатия, ни записки, ничего.
— Значит, дело как-то связано с Хизер, да?
— Если бы он хотел нам сказать, он бы сказал.
ebooksa