Четвертая обезьяна

22
18
20
22
24
26
28
30

Они повернули на Пятидесятую авеню и затормозили возле участка. Портер припарковался на месте, предназначенном для инвалидов, и поставил на приборную панель табличку «Полиция». Затем он достал из наплечной кобуры «беретту» и спрятал ее под сиденьем. Посмотрел на часы в руках Уотсона.

— Где там магазинчик твоего дяди?

— Он называется «Отец Время. Антиквариат. Коллекции». Недалеко от Белмонт.

— Давай их сюда, — велел Портер. — Вещдоки нельзя оставлять на произвол судьбы.

Уотсон протянул ему пакет с часами, и Портер положил его в карман.

— Вы уверены, что это хорошая идея? — спросил Уотсон.

— По-моему, идея ужасная, но я должен на него взглянуть.

53

Дневник

Я проснулся от громкого стука в дверь.

Из-за того что я спал сидя на холодном деревянном полу, шея и спина у меня совсем затекли. Я с трудом встал и принялся растирать онемевшие руки и ноги. В руке я по-прежнему крепко сжимал нож для разделки мяса. Пальцы так крепко стиснули рукоятку, что пришлось разжимать их другой рукой. Ладони пошли полосами — в середине побелели, а кончики пальцев покраснели.

Я положил нож на прикроватную тумбочку. Перед сном я не стал раздеваться; на мне была та же одежда, что и вчера. Солнца не было, и я понятия не имел, который час.

В дверь снова застучали, еще громче.

Потом я понял, что стучат в парадную дверь.

Я вытащил ножку стула, приоткрыл дверь и осторожно выглянул в коридор.

Ни отца, ни пустой бутылки из-под бурбона в гостиной не было. Дверь родительской спальни на другом конце коридора стояла открытая, постель была застелена. Если в ней кто-то и спал, то сейчас там никого не было. В доме царила странная тишина.

— Мама! Папа!

В тишине мой голос прозвучал громко.

Где отец — на работе? Я потерял счет дням. Как будто наступил понедельник, но я не был уверен.

Снова стук.