Под подозрением

— Зашел по работе на минуту, а тут вы.

— Локоть, мозги мне не парь. На тебя заяву кинули, так что тебе статья грозит. Вместо того, чтобы пальцы гнуть, подумай, как выпутываться. Или на зону захотел?

— Мне нечего сказать. Я никого не бил, я просто охранник.

Когда Штык услышал от Филина про заявление, его глаза на секунду забегали. Секунда — но Филину было достаточно, чтобы понять — все так и было, как сказала Катя. Но Штык мгновенно взял себя в руки.

— Погоди-погоди. Томина заяву написала, да? Вот сучка… Давно надо было ее уволить. Она вчера в баре сцену отмочила. К ней какой-то мужик подвалил, пощупать ее хотел. Ничего особенного, просто поухаживать. Так она, вместо того, чтобы отшить его тихо-мирно, как остальные девчонки делают, по роже ему заехала.

— Да ты что? Вчера?

— Ага. Мужик разозлился, ясен хрен. Пока охрана прибежала, он ей в обратку пару раз съездить успел. Его, конечно, выкинули сразу. Но только я тут при чем? Или она думает, что это мой кореш был? Базара нет, я клиентам улыбаюсь и все такое. Это бизнес, так дела и делаются, аллё!

— Значит, вчера? А кто в охране был? Гепа или Локоть?

Штык снова замешкался. Ни один из них не был в курсе только что придуманной им легенды.

— Не помню.

— Хороший бизнесмен. Ты под кайфом все время или как, Штык? Ты даже не в курсе, кто у тебя когда работает?

— У меня стресс, б…, непонятно, что ли?

— После трех отсидок ментовская облава стресс вызывает? — издевательски хмыкнул Филин. — Да ты очкун, чувак. Небось, все три срока у параши мотал, а?

Гепа на допросе и вовсе отказался говорить. Он просто молчал, как немой. С танцовщицами и вовсе случился прокол. В отдел доставили трех девушек, которых назвала Катя: Валентину Гантову, Марину Мальцеву и Светлану Богомолову. Валя испуганно отнекивалась:

— Я вообще не знаю, о чем вы. Меня никто не бил ни разу в баре. У нас охрана.

— Я понимаю, ты напугана и покрываешь Артюкова и его шестерок, — убеждал ее Попцов. — Но Валя, если ты дашь показания, их закроют.

Валя продолжала делать вид, будто не понимает, о чем речь. Марина — та самая, которая восседала на коленях у одного из корешей Штыка с задранным до подбородка лифчиком — была более смелая. Ни тени страха и сомнения.

— Да, я была там с ними, на коленях у одного сидела, и что? Я сама захотела. Я женщина, он мужчина, что не так?

— Развлечься захотелось, значит?

— Почему нет? Я молодая и красивая. Чего время терять?