Сэм потянулась к ручке двери и дернула ее.
Ничего.
Она попробовала еще раз, изо всех сил. По-прежнему безрезультатно. Сэм сердито уставилась на него, а он зашелся смехом. Она поднялась на колени, попыталась опустить окно, но металлическая защелка оторвалась, порезав ей палец. Она бросилась к другой двери, попробовала открыть ее, хотя и заранее знала, что результат будет тот же. Потом метнулась назад, снова схватилась за ручку первой двери, принялась яростно дергать ее.
– Помогите! Выпустите меня! Выпустите!
– Мадам?
– Помогите!
– Мадам?
Она снова дернула ручку.
– Мадам? Что случилось, мадам? – Голос, недоуменный, мягкий, донесся до нее из темноты. – Мадам, что с вами?
Сэм моргнула, уставилась в пространство, залитое оранжевым светом. Подумала: «Это уличный фонарь».
– Вам нехорошо, мадам?
Она услышала постукивание двигателя, увидела усатого человека в форменной фуражке, с добрым лицом. Он обеспокоенно смотрел на нее с водительского места.
Сэм вдруг поняла, что лежит на полу, почувствовала легкую вибрацию, ощутила запах резинового коврика. Она цеплялась за ручку двери.
– Я… – Голова кружилась, мысли путались, и на мгновение Сэм подумала, что сейчас потеряет сознание. Она зажмурилась, потом разомкнула веки. – Извините, – сказала она. – Я, кажется…
Таксист вылез из машины, открыл пассажирке дверь, помог ей подняться и выйти из машины.
– Мне показалось, что вам стало плохо.
– Извините, – повторила Сэм. В голове понемногу прояснялось, и она сообразила, что выставляет себя в глупом виде.
– Я просто уснула… мне приснился страшный сон. Сколько с меня?
– Три семьдесят пять, – ответил водитель. – Может быть, проводить вас до двери?
«Три семьдесят пять, – подумала она как в тумане. – Та же самая цифра была и во сне».