Смертельно прекрасна

22
18
20
22
24
26
28
30

– Тетя Мэри, все в порядке. В школу пойду, чтобы хоть чем-то занять мысли.

– Реджина бы хотела, чтобы ты пошла, не пропускала занятия и не теряла время, – шепчет Норин. – Потому что надо двигаться дальше. Я хочу, чтобы ты двигалась дальше. Понимаешь?

Она смотрит на меня пронзительным взглядом, а затем отворачивается, и я с силой сжимаю пальцы в кулаки.

– Понимаю. Я в комнату пойду, хорошо?

– Тебя проводить? – тетя Мэри встает со стула, но я покачиваю головой.

– Не надо. Я спущусь попозже, – я пытаюсь улыбнуться, но выходит плохо. Тетя Мэри бледнеет. – Все в порядке. Честно.

Зачем я это говорю, кого пытаюсь убедить? В горле застревает колючий ком. Подхватив с пола сумки, я срываюсь с места, надеясь поскорее найти свою комнату и спрятаться.

Наконец дверь захлопывается за моей спиной. Бросаю на пол вещи. Хватаюсь ладонями за лицо и невольно начинаю расхаживать по комнатушке туда-сюда. Я ничего не вижу. Все превращается в огромное черное пятно, и оно сваливается на меня, будто гигантский камень. Внезапно я вижу свое отражение в большом прямоугольном зеркале. Со мной что-то не так. Подхожу ближе. На щеках мокрые дорожки, глаза красные, а губы дрожат, словно от холода. Я пытаюсь успокоиться, но грудь так и пылает неистовым, безжалостным пожаром… Надо успокоиться. Закрываю пальцами глаза, а слезы все равно катятся. Стискиваю зубы, а подбородок все равно дрожит. В конце концов я беспомощно ложусь на кровать, обняв колени. Доктор сказал, что однажды мне станет легче. Какой же он все-таки ублюдок.

Не знаю, сколько проходит времени, час или два. Нужно найти в себе силы подняться. Что ж, комната совсем небольшая. Стены черные, широкое окно, серый тюль. Мне нравится. Люблю полумрак. Чувствую себя спокойнее, будто темнота способна скрыть то, чем я не хотела бы делиться.

У стены небольшой деревянный комод и стол. Особо не заморачиваюсь, раскрываю сумки и просто запихиваю вещи в ящик. С трудом, но все же закрываю комод. Из книг на столе сооружаю шаткую пирамиду. Сойдет. О том, что надеть в школу, даже не думаю, тем более что я не собираюсь ни на кого производить впечатление.

Переодевшись в мятый свитер и любимые старые кроссовки с протертыми пятками, выхожу из комнаты. Мне нужно освежиться.

Тетушек встречать совершенно не хочется. Поэтому стараюсь ступать осторожно, чтобы не скрипеть половицами. Дом я знаю плохо и крадусь к выходу с грацией бегемота, то и дело задевая что-то в темноте. У порога едва не сбиваю с подставки вазу с ярко-сиреневыми орхидеями, но каким-то чудесным образом мне удается подхватить ее на лету. Лоб покрывается испариной.

Повернув ручку входной двери, испуганно цепенею, увидев бледное лицо тети Мэри с горящими глазами.

– Ари?

Вот же лажа! Кажется, она давно меня тут поджидает.

– Я просто хотела…

– Что хотела?

– Прогуляться.

Мэри-Линетт выпрямляет спину, поглядывает на меня с недоверием:

– Гулять ночью одной – глупая затея.