Все в нем казалось таким надежным и уверенным, даже движения его сильных рук, когда он расстегивал портфель и вынимал оттуда лэптоп. Подошла официантка. Видно было, что в ней течет итальянская кровь.
– Что вы предпочитаете? – спросил Коннор.
– Только капучино.
– А я возьму двойной эспрессо и булочку. Возьмите и себе, – предложил он Монти, – они тут в самом деле неплохие.
Она улыбнулась его аппетиту. С каждой минутой, что она проводила в его обществе, ее все сильнее тянуло к нему.
Официантка отошла.
– С вами все в порядке, Монтана? Вы очень бледны.
Монти подождала, пока официантка не удалилась на безопасное расстояние, и посмотрела на американца.
– Вы помните, я рассказывала вам во вторник, что попросила нашего прежнего старшего лаборанта Уолтера Хоггина поинтересоваться, не может ли он раздобыть несколько образцов «Матернокса».
– Да, помню.
– А вчера он умер. От сердечного приступа.
Коннор нахмурился:
– Сколько ему было лет?
– Шестьдесят шесть.
– Он когда-нибудь страдал сердечными заболеваниями?
– Насколько я знаю, нет.
Он помолчал.
– Где это случилось?
– В лаборатории «Бендикса» в Рединге, где он работал.
– В какую больницу его доставили?