– Будьте любезны, номер клиники Университетского колледжа. – Через несколько секунд он уже набрал полученный номер и попросил связать его с отделением интенсивной терапии. Монти молча наблюдала за его действиями. – Добрый день. В прошлый четверг к вам поступила моя племянница, миссис Кэролайн Кингсли. Можете ли сообщить мне, как она себя чувствует? Родила ли?
Монти напряженно слушала и видела, как его лицо напряглось, а затем обмякло.
– Понимаю, – наконец сказал он. – Я не имел представления… я… понимаете ли, я уезжал и вернулся только сегодня утром. – Он бросил на Монти бесстрастный взгляд. – Да, да, не сомневаюсь, они, конечно, свяжутся с вами. Еще один вопрос. Как ребенок? Не будете ли вы так любезны сказать мне – не было ли у него, случайно, синдрома циклопа? – Он снова посмотрел на Монти. – О, конечно, я отлично понимаю. У мистера Бенчли, акушера-консультанта. Он сейчас в больнице? Понимаю. Понимаю. Да, конечно, я буду звонить ее отцу. Моему шурину. Большое спасибо. – Положив трубку, Уэнтуорт повернулся к Монти. – Сегодня утром во время кесарева сечения миссис Кингсли скончалась. Старшая сестра отделения не может сообщить мне, был ли у ребенка, который тоже умер, синдром циклопа, но вопрос ее, похоже, не удивил. Она объяснила мне, что надо обращаться к акушеру.
Монти уставилась на него:
– Господи Иисусе. – Она прочитала на экране фамилию врача. – Доктор Пол Корбин. Мне придется встретиться с ним. Кто-то ведь должен знать об этой истории. Я сейчас поеду и скажу ему, что он должен мне поверить.
– Послать с вами репортера?
Монти заволновалась:
– Нет. Это опасно, в эту историю уже впутано много людей. Я сама к нему поеду.
– Публикация этой истории – наше самое действенное оружие, мисс Баннерман, но мне нужно собрать побольше доказательств. Чтобы мой редактор не мог отказать в публикации, какое бы на него ни оказывалось давление. Возможно, и Флит-стрит заинтересуется.
Она удивленно посмотрела на него:
– Вы уже пытались что-то опубликовать?
– Нет, но мой редактор знает об этой истории. «Центральное и Западное издательство», владелец этой газеты, уже получило предупреждение от «Бендикс Шер». Компания угрожает снять рекламу – это убийственно скажется на издательстве в целом. К счастью, у моего редактора есть принципы. Если мы сможем подтвердить эту историю фактами, он опубликует ее. – Уэнтуорт сжал губы, словно сосал ириску, и задумчиво кивнул. – Службу безопасности в «Бендиксе» возглавляет неприятный тип, который и гонит волну. Майор Ганн. – Он улыбнулся. – Я поддерживаю дружбу со старым приятелем из Штаба правительственных служб связи, который снабжает меня кое-какой информацией о его разводе. Я мог бы внести в его жизнь определенные неприятности, но, наверно, это не лучшая тактика. Вы все еще готовы помогать… несмотря на то, что случилось?
– Сейчас даже больше, чем раньше, – решительно сказала Монти.
Он покрутил на блюдце свою чайную чашку.
– Скажите мне вот что. Когда вас допрашивали в полиции, вы упоминали хоть что-то из того, что я или Зандра рассказывали вам… или делились какими-то своими подозрениями?
– Нет, ничего подобного я не говорила. Ни слова.
Он расслабился:
– Сколько человек знают о вашем интересе к этой теме? В компании кто-нибудь знает?
Озабоченность его голоса заставила Монти обеспокоиться еще больше.
– Никто… разве что один коллега… но он искренне поддерживает меня.