Монти почувствовала, что выражение лица может ее выдать.
– Его нет в телефонной книге, – сказала она. – И я никому его не даю.
Секретарша, ничего не ответив, ввела на экран какие-то данные, и следующие ее слова поразили Монти как громом:
– Боюсь, что посещение мистера Смита не разрешено.
Монти заметила, как изменилось отношение секретарши; теперь в нем явно чувствовалась уклончивость.
– Когда его можно будет навестить?
– Боюсь, что не могу предоставить вам такую информацию.
Монти, одарив собеседницу теплой улыбкой, попыталась воззвать к лучшим качествам женской натуры:
– Моя дорогая, я два часа сюда добиралась. Неужели нельзя просто повидаться с ним – хоть на пару минут?
Взгляд секретарши был устремлен, казалось, в какую-то невидимую точку высоко над головой Монти.
– Прошу прощения, посещение мистера Смита запрещено.
Монти развела руки жестом отчаяния:
– Можете ли вы сообщить мне хотя бы номер его комнаты, чтобы я могла прислать ему цветы?
– Не беспокойтесь, миссис Гордон. Если вы назовете имя мистера Смита, мы уж позаботимся, чтобы цветы попали к нему. – Она кивнула в сторону холла. – Вы можете прямо на месте дать указание нашей цветочнице, и она займется вашим заказом.
Теперь за контактными линзами просматривалась лишь полная пустота.
Монти развернулась и мимо магазина подарков неторопливо зашагала к цветочной витрине. Она сознательно тянула время. Тут вошли два богато одетых азиата и направились к стойке. Довольная тем, что мисс Васильковые Глазки занялась ими, Монти метнулась в цветочный магазин и купила маленький букетик с витрины, шесть тюльпанов, которые, к ее удивлению, стоили пять фунтов.
Держа его перед собой и поглядывая в сторону секретарши, которая продолжала заниматься азиатами, она подошла к лифтам. Когда Монти нажала кнопку вызова, створки раздвинулись почти мгновенно, она шагнула в кабину и прикинула, на какой этаж ехать сначала. Почему-то она выбрала шестой.
Двери выпустили ее в широкий коридор с таким же, как в фойе, мягким ковровым покрытием. Только металлическая каталка с хирургическими инструментами и две промелькнувшие медсестры в халатиках выдавали, что тут больница, а не пятизвездочный отель.
Она повернулась и пошла в ту сторону, где появились медсестры; она шла мимо дверей, на каждой из которых была карточка с именем. Одна была приоткрыта, и, проходя мимо, Монти замедлила шаги и заглянула в нее. Она увидела женщину с темными кругами под глазами, с пластырем на носу, которая, лежа в постели, смотрела телевизор.
На следующей двери была надпись «А. Гупта». Далее – «Мисс Э. Кардерелли», «Д. Пател», «X. Уинтергартен». Уинстона Смита не было и следа.