Миссис Смит ощетинилась:
– Нет, спасибо. Они делают для него все, что могут; я не думаю, что у него хватит сил еще и на другие анализы.
Монти проглотила раздражение:
– Что ж, передайте ему от меня самые лучшие пожелания.
– Мисс Баннерман?
– Да?
Взгляд миссис Смит внезапно обрел остроту, словно она в первый раз за время разговора увидела собеседницу.
– У меня уже не такая хорошая память. Прошлой ночью мой муж бредил, но он хотел быть уверенным, что, если вы придете, я передам вам его послание.
У Монти расширились глаза.
– Я не совсем поняла… мне пришлось его записать. Это что-то об автопарке.
– Автопарке?
– Да. Он сказал, что вы должны зайти на многоэтажную автостоянку на улице напротив «Бендикса». Чарльз-стрит? Чалтер-стрит? Он сказал, что вход именно там.
– Какой вход?
– Он сказал, что вы поймете.
И внезапно Монти осенило. Она отчаянно закивала:
– Правильно! Блестяще! Да, я поняла! Спасибо вам!
Через несколько минут она уже сидела в машине и гнала к своему офису на предельной скорости, которую только могло позволить напряженное уличное движение.
82
Коннор был искренне удивлен, когда, явившись на работу, убедился, что его уже ждут три страницы факса из Патентного бюро США. Кроме того, ждала и памятка о состоянии его машины и напоминание о штрафах, если он не помоет ее. И подпись: «Дж. Снейп, отдел личного состава».
Колеса и корпус его «БМВ» были покрыты коркой грязи с сельской дороги, ведущей к Монти, а он был слишком занят, чтобы подумать об этом. Раздраженный тоном памятной записки, он кинул ее в бумагорезку и отметил в памяти, что еще до завтрашнего дня надо отогнать машину в мойку. Сегодня вечером он снова поедет к Монти, и состояние машины словно стало частью их отношений.