К горлу подкатил комок.
– Вы отравили старого несчастного жеребца, чтобы я не сидела на заднице? Но как?
Джо Томас пожал плечами. Я его таким еще не видела – по крайней мере, со мной.
– Договорился, чтобы в корм кое-что подбросили, когда ваши родители отлучились. Требовалось вывести вас из равновесия, чтобы вы поверили в мою историю.
Я поднялась на ноги и покачнулась. Чудовищное коварство. И поразительная – тошнотворная – откровенность.
– А сумка, которую у меня вырвали на Вестминстерском мосту? – Все начинало обретать смысл. Ну и дурой же я была! – Вы кого-то наняли, чтобы суд решил, что кто-то из бойлерной индустрии пытается нас запугать?
Джо пожал плечами:
– Суд загубил первый процесс – вода действительно была слишком горячей. Если сами играют нечестно, пусть потом не жалуются.
Подозреваю, что Тони Гордон с этим бы согласился. Но не я. Одна несправедливость не оправдывает другую.
– Кто вам помогал?
Ответом мне была самодовольная улыбка.
– В тюрьме я многих консультировал по финансовым вопросам, по страховкам в частности. И не брал денег. Все понимали, что взамен я попрошу об услуге.
– Но они тоже сидят в тюрьме, как они могли вам помочь?
– Некоторых выпустили, у других остались связи на воле. В тюрьме так заведено… Хотя я никому не посоветовал бы туда попасть.
Невероятно. Помню, как в тюремном коридоре Джо договаривался о встрече за «настольным футболом». «Ровно в три часа, – сказал он. – В общей рекреации». Меня еще удивило неожиданное для такого нелюдимого человека дружелюбие. Значит, на самом деле планировалась деловая встреча?
– Я могу на вас заявить.
– Правда? В таком случае я не смогу умолчать о том, что произошло в прошлую встречу.
– Что вы имеете в виду? – заикаясь, спросила я.
– Перестаньте, Лили, не нужно этих игр. По крайней мере, со мной. Альбомчики с наклейками – ничто по сравнению с вашим последним подарком. – Голос Джо Томаса звучал твердо, но его руки дрожали.
Чудовищное озарение обрушилось на меня, как удар кувалдой.