Жена моего мужа

Я иногда гадаю: а может, он гей, наш Росс? Он никогда не был женат, и подружки у него нет и не было, насколько мне известно. Но я стараюсь не проявлять любопытства.

– У меня проблема, – сказала я, нервно выкручивая кисти рук под столом. Никогда еще я не испытывала такого желания кому-то довериться и рассказать о Джо и той «полезной информации», которую он мне посылал. Я чувствовала: если я с кем-нибудь не поговорю, меня просто на части разорвет. Естественно, в беседе с Россом некоторые детали я опущу.

– Ого, – сказал Росс, выслушав до конца. – Бедняжка. В какое невозможное положение вы попали…

Я хотела услышать от Росса, что все будет в порядке – надо лишь что-нибудь предпринять, и все прекратится.

– Как бы то ни было, я считаю, вы поступили правильно, разорвав фотографию, – сказал он.

– Правда?

– Целиком и полностью, – твердо заверил Росс. – Вы способны работать самостоятельно, Лили, вы делали это много лет. Да, иногда этот человек вам помогал, но не позволяйте ему лишить вас уверенности в своих силах. Вы хороший адвокат.

Я хотела рассказать ему и о другом, но не могла. Мысленно я снова оказалась в том пабе, когда Джо взял меня за руку, и между нами словно пробежала электрическая искра. Влечение, которое не имело права на существование. И чувство вины постфактум: я тогда немного перебрала и не вполне за себя отвечала. Это была истинная причина моего обета «больше ни капли в жизни».

– Вы не скажете Эду? Никому не скажете? – Меня охватила паника, что Росс с кем-нибудь поделится своими догадками (я имею в виду анонимных информаторов. О Хампстед-хит я никому не могу рассказать).

– Буду нем, как рыба. – Росс взглянул на часы. – Боюсь, мне пора возвращаться.

Вот еще один штришок к портрету Росса: когда мы познакомились, он был актуарием. Прирожденный математик, он помог мне разгадать головоломки Джо Томаса. Но после рождения Тома, когда мы предложили Россу стать крестным, он сменил работу. Сказал, что наш случай заставил его по-другому взглянуть на жизнь. Сейчас он возглавляет крупную компанию по сбору средств для благотворительных организаций. Он хороший человек.

Когда я вернулась домой – снова поздно вечером, – Эд и Карла уже поужинали и сидели у стола. Перед Эдом лежал альбом для набросков.

– Простите, – виновато сказала Карла. – Я хотела вас дождаться, но…

– Это я виноват, – улыбнулся мне Эд.

Такой улыбки у него я не видела уже много лет и знаю почему.

– Твой ужин в духовке, дорогая.

Он уже давно не называл меня «дорогая».

– Наверняка еще съедобно. Карла, я попрошу тебя чуть наклонить голову в сторону. Подбородок немного ниже. Взгляд влево… Идеально!

Эд счастлив, потому что он снова рисует Карлу. И не устает мне напоминать, что она сама вызвалась. Словно ему это льстит.

Честно признаться, у меня словно камень с души упал. Значит, можно без помех подумать о том, что делать с Джо.