Только её крестный называл её полным именем. Кейт это бесило.
- Как дела, Готфрид?
- Слушай, я только что вернулся в город. Нужно поговорить. Можешь приехать?
Она вздохнула.
- О чём говорить, хоть?
- Не хотел бы обсуждать это сейчас.
- Не хочешь обсуждать сейчас, я не буду слушать потом.
На другом конце провода воцарилось молчание, Кейт даже представила, как он хмурится.
- Ладно. Дело в твоём... скажем так, наследстве. Понимаю, что сейчас не время, но будет лучше, если обсудим всё сегодня.
- Оглашение завещания было два дня назад, Готфрид. Если ты не забыл...
- Это важно, - резко сказал он, перебивая её. - Публично об этом говорить не стоит. Это приложение, лично для тебя.
- Приложение?
- Твой отец составил его всего неделю назад. Указания были четкими и недвусмысленными. Передать лично тебе и только после его похорон. Этим утром я решил, что время пришло, - снова молчание.
Она поправила ремешок на платье и начала дрожать. Оделась она совсем не по погоде, только в черное платье.
- Только для меня?
- Ни для Роберта, ни для остальной родни, ни даже для меня. Но оно очень важное. Так, ты приедешь?
- Послушай, Готфрид, - какое бы оправдание придумать? Ничего не приходило в голову. - Сейчас не лучшее время. Может, я...
- Я уже послал к тебе Ланса на вертолете. Он доберется до твоей квартиры через несколько минут.
Как обычно. Поэтому они с отцом так долго продержались - никакого терпения.
- Я не дома. Я на кладбище.