Немного помолчав, Диана отвечает:
– Осматривает ущерб. Лодку помяли.
– Кто?
– Понятия не имею.
Нил, должно быть, вне себя от злости. Это судно – предмет его гордости.
Диана и Нил купили домик по соседству десять лет назад, но за это время мы так и не сдружились – обидно. Ник с Нилом иногда распивали по бутылочке пива за барбекю, а вот чтобы мы с Дианой засиделись на террасе с бокалом вина – такого я не могла представить. Я даже не знаю, о чем с ней разговаривать.
– Не видела сегодня Джейкоба? – спрашиваю я.
– Джейкоба? А что такое? – отвечает она вопросом на вопрос, глядя на меня искоса.
– Он не ночевал дома, – говорю я, махнув рукой, будто в этом нет ничего такого.
Диана слишком пристально изучает мое лицо.
– Нет. Я его не видела.
– Наверное, он у своей подружки. – Она по-прежнему не отводит от меня взгляда. – Очень надеюсь.
Будь она одной из моих подруг с детьми подросткового возраста, я бы уже выдала целую историю, что-то вроде: «Джейкоб загулял на свой день рождения. Хоть бы сообщение прислал, а теперь даже на телефон не отвечает! Я жутко перепугалась, но в итоге нашла его – он ночевал у подружки, где же еще!» Другие мамы в ответ закатили бы глаза: «Ох уж эти подростки».
Друзья любят слушать мои истории – родительские жалобы я разбавляю какими-нибудь яркими замечаниями, например: «Джейкоб вчера приготовил ужин на всех, просто взял и приготовил. Спагетти болоньезе. Боюсь представить, что за проступок он так заглаживает».
Разумеется, я не выдаю все
– Джейкоб прогульщик? Куда же он ходит? Что с ним не так? – чуть не плача, спрашивала я у Ника.
Муж обнял меня за плечи, прямо как в юности, и с улыбкой ответил:
– Помнится, вы с Айлой тоже пропускали занятия.
– Это же была не школа, а актерские курсы.
Ник только улыбнулся еще шире.