Девушка не успела ответить, потому что он быстро перехватил инициативу:
– Добрый вечер!
Панический ужас на лице Розы стал таким отчетливым, что он невольно пожалел глупышку.
– Просто подыграй мне, – быстро прошептал он. – Я не причиню тебе зла. Но если скажешь лишнего, они все узнают, что ты замышляла. Останешься на улице, и о тетушкиных миллионах придется забыть!
Он решительно шагнул за порог и закрыл за собой дверь. Большой просторный холл, в глубине – широкая лестница. Три двери – одна из которых, видимо, в столовую и на кухню, потому что с той стороны веет запахом готовящейся еды. Он-то думал, что в этом доме новогоднее пиршество заказывают в ресторане, ан нет.
Римма Ринатовна показалась из противоположной двери: как и следовало ожидать, на кухне хлопочет мать Розы. Старуха, наверное, полагает, что выглядит величественно, как английская королева. Осанка безупречная, подбородок высоко вздернут, в глазах сталь.
Ничего, мы тебе спеси поубавим. Всему свое время.
– Вечер добрый, молодой человек, – протянула она.
Он улыбнулся старухе своей самой теплой, обаятельной улыбкой, которая всегда действовала безотказно:
– С наступающим! Вы, очевидно, Римма Ринатовна? Я Олег, близкий друг Розы. Неужели она не сказала, что пригласила меня? – Он обернулся к девушке, умело имитируя смущение и неловкость.
– Я подумала, что ты не приедешь… из-за погоды. – Роза выдавила слабую улыбку. – Такой снегопад.
Молодец, девочка, неплохо держится, учитывая обстоятельства.
– Но раз уж я все-таки добрался, вопреки прогнозам, можно мне войти?
Реплика адресована не Розе, а ее тетке. Пусть знает, что он верно расценивает расстановку сил в доме.
– Проходите, Олег. В этом доме гостей на пороге не держат. – Она зыркнула на внучатую племянницу: – Роза, что ты стоишь? Прими у Олега пальто.
Девушка потянулась к нему, и тут он «вспомнил», что пришел не с пустыми руками.
– О, это к столу.
Тетка бросила одобрительный взгляд на бутылку и коробку – оценила качество и, вероятно, записала очко в пользу гостя. Если он сколько-нибудь разбирается в людях, родственники спят и видят, как бы сбыть Розу с рук. Она, видимо, достала всех своей непредсказуемостью.
Освободив руки, Олег прошел в глубь холла, снял и передал Розе пальто, оставшись в черных джинсах и водолазке. Он всегда одевался в черное: сам придумал себе такую фишку. Знал, что при его золотистых волосах и светло-серых, почти белых глазах это смотрится весьма оригинально.
Спустя пятнадцать минут Олег был представлен всему семейству. Мать назвалась Румией. Редкое имя. Молчаливая, но не забитая, держится с достоинством, прямая, невозмутимая, как скала. Одеть поприличнее, использовать все эти женские штучки – прическа там, макияж, – и будет красивее Розы, несмотря на возраст. Та по сравнению с матерью грубее и проще.