Мертвые души

22
18
20
22
24
26
28
30

Значит, похитители не успели напичкать ее наркотиками.

– А по дороге ты была в сознании? – уточнил Джеймс. Самого его незнакомцы вырубили, а в девочке они, наверное, не видели никакой реальной угрозы.

– Д… да, – ответила Дебора.

Джейкоб подумал, сможет ли она сообщить ему хоть что-то, чтобы он смог понять, сколько времени здесь находится.

– Дебора, ты можешь сказать, во сколько тебя захватили? – спросил он.

– Я вышла из синагоги около двух. Прошу вас, скажите, что они собираются с нами делать?

Джеймс закрыл глаза и покачал головой. Он сам хотел бы это знать.

А знал он только одно – его захватили около шести вечера, так что с того момента прошло уже около двадцати четырех часов. Адажио уже наверняка беспокоится. Она, конечно, поднимет тревогу, но что она сможет рассказать? Дочь даже не знает, что он собирался купить рыбу с жареным картофелем…

Его сердце разрывалось от беспомощности.

– А ты не слышала, они ничего не говорили, пока ты была в фургоне? – осторожно продолжил Джеймс свои расспросы.

– Нет… хотя… нет, я слышала только слово «закуска», но они просто говорили о еде, – сказала девушка и заплакала. – Как бы я хотела знать, в чем я виновата… Зачем мы им нужны? – слышалось сквозь рыдания.

Джеймс очень хотел приблизиться к ней, но его собственная нагота не позволила ему обнять и успокоить девочку. В том, что он голым подвинется к этой испуганной бедняжке, было что-то непристойное.

По ее голосу он определил, что их разделяют около пятнадцати футов, и все-таки стал двигаться в ее сторону.

– Вытяни руку, – попросил Джейкоб.

Дебора подвинулась влево, и он протянул к ней свои связанные руки. В темноте он ощупал все кругом.

И вздрогнул, почувствовав в своих руках ее маленькую, мягкую ручку.

Адажио, его красавица Адажио…

Пока Джейкоб размышлял, увидит ли снова свою дочь, из угла глаза у него выкатилась слеза, покатившаяся вниз по щеке.

– Все хорошо, Дебора. Все будет в порядке… – успокаивающе произнес мужчина.

Джейкоб погладил руку девушки своим большим пальцем, как он проделывал это много раз со своей дочерью. Рыдания стали стихать.