Слишком близко

Я мчусь к дому, громко крича на бегу, отчаянно барабаню в деревянную дверь под ледяным дождем, снова и снова зову по имени то мужа, то дочь.

Глава 24

Три месяца после падения

Я паркуюсь на привычном месте у дома и выхожу из машины. Тут все по-прежнему. В знак приветствия ветер бесцеремонно хлещет меня по лицу моими же волосами. Убираю влажные пряди с глаз, гляжу на темные окна, на тусклое, затянутое тучами мрачное небо над голыми деревьями. Декабрьская сырость пробирает до костей. Я запираю машину и снова оборачиваюсь к дому. В кухне горит свет. Что лучше – постучаться или открыть своим ключом? Впрочем, входная дверь приоткрыта и хлопает на ветру. Только спустя два месяца с того дня, как я покинула дом, я нашла в себе силы вернуться. До этого все нужные вещи передавала мне Саша.

– Привет! – произношу я.

Каблуки гулко стучат по плитке в холле. Кажется, что в доме еще холоднее, чем снаружи, хотя на вершине холма зима всегда особенно сурова. При виде выбоины у подножья лестницы, повторяющей форму моей головы, я почему-то удивляюсь – как будто ждала, что она исчезнет за время моего отсутствия, и даже вовсе не верила в ее существование.

– Джо, это ты? – зовет Роб.

Я иду на голос в кухню, освещенную ярким светом. Полированные гранитные столешницы покрылись слоем пыли за тот месяц, что дом пустовал. Я думала, Роб останется, но он съехал спустя несколько дней после меня.

Он стоит ко мне спиной, на кофемашине мигает красная лампочка, в чашку плавно сползает облако взбитой пены. Роб оборачивается и, улыбаясь, предлагает мне кофе. К горлу подступает тугой ком, и я тяжело опираюсь на кухонный островок.

– Как дела?

Роб передает мне чашку. Он добавил в кофе молока, но я заставляю себя сделать глоток.

– Нормально, – как можно более ровным голосом отвечаю я. – А у тебя?

Вместо ответа он хмурится, и я замечаю, как он изменился: лицо постарело, волосы поредели и сильно отросли, глаза запали еще глубже.

– Не очень. – Роб снова поворачивается к кофемашине.

– А что там с Анной?

Он качает головой.

– Саша случайно встретила ее в больнице, – поясняю я. – Наверняка ей тяжело было видеть Сашу с животом.

– Могла быть девочка… Даже не знал, что так ее хотел. – Он криво усмехается. – И тут я все изгадил.

– Мне очень жаль, – искренне говорю я. – Уверена, что ребенок был бы любимым и желанным.

Он кивает.