Подёнка

– Здравствуйте, доктор, – тепло поздоровался Прист.

– Здравствуйте, мистер Прист. Рад вас видеть.

– Взаимно.

Для врача, который все свое рабочее время проводит в заботах о серийных убийцах, насильниках и душевнобольных, доктор Уиткрофт выглядел на редкость спокойным человеком.

– Как у него дела, док?

Уиткрофт вздохнул и запустил руку в свои волосы. Но волосы у него были такие, что их просто невозможно было разлохматить.

– Ничего. Не так уж плохо. Правда, на этой неделе он стал чуть более отчужден. И к тому же пропустил несколько сеансов групповой психотерапии. Он утверждает, что общение с другими пациентами его отупляет.

– То есть он вернулся в свое прежнее состояние.

– Боюсь, что да. Прогресс невелик, но нельзя также сказать, и что он неизмеримо мал. Уверен, ваш визит его подбодрит. – Уиткрофт дотронулся до рукава Приста и чуть отступил, давая ему пройти.

У доктора Уильяма Приста было такое выражение лица, словно он находился во власти какой-то трудно постижимой мысли. Двое санитаров подвели его к столу, возле которого, стоя, ждал Прист, и усадили на пластиковый стул. Прист сел на такой же стул напротив своего старшего брата. Их фамильное сходство бросалось в глаза сразу – одинаковые пепельно-русые волосы и бесстрастные голубые глаза. Но пять лет, проведенные под замком в закрытой психиатрической лечебнице «Фен марш», сделали свое дело, и прежде яркая внешность Уильяма Приста поблекла. Под глазами залегли темные тени, кожа была мертвенно-бледна. При каждом новом посещении у Приста возникало такое чувство, что его родственник все больше и больше теряет свою личность.

– Брат мой, – сказал Уильям, почти не глядя на Приста. – Твой визит вселяет надежду.

– Как у тебя дела, Уиллс?

Их глаза встретились; казалось, Уильям обдумывает этот вопрос. Затем он протянул руку и коснулся лица Приста. Один из санитаров, явно встревоженный этим жестом, тут же бросился вперед и схватил Уильяма за запястье и шею. Это произошло так быстро, что Прист не успел даже пошевелиться.

– Подождите! – потребовал он. – Оставьте его.

Санитар посмотрел на посетителя и отпустил Уильяма. Тот, похоже, не обратил на это вмешательство ни малейшего внимания.

– Ты порезался во время бритья, брат, – заметил Прист-старший, нежно проведя пальцем под крошечным порезом на челюсти Чарли. – Порезался два дня назад и с тех пор не брился. Что же заставило тебя забросить свой утренний ритуал?

Прист кивнул санитару, и тот отошел назад, беспокойно переглянувшись с коллегой.

– Это были трудные два дня, – туманно ответил Прист.

– Как, должно быть, пьянит мир, лежащий за этими стенами.

– Тебе его недостает?