– Значит, ты явилась к ней точно так же, как ко мне?
– Ага, – говорит Сэм, – только, в отличие от тебя, она поздоровалась, когда поняла, кто перед ней.
– Сколько ты у нее пробыла?
– Около недели, – отвечает Сэм.
– Значит, ей нравилось жить с тобой?
Бессмысленный вопрос. Конечно же, Лайзе нравилось. Она для того и жила, чтобы брать под свое крылышко женщин с проблемами и помогать им. А у Сэм наверняка проблем было больше всех.
– Да, – говорит Сэм, – сначала. Спустя неделю Лайзе стало трудно иметь со мной дело.
Об остальном догадаться нетрудно. Сэм свалилась ей, как снег на голову, с рюкзаком, полным бутылок бурбона, и разговорами о сестринской поддержке. Лайза с радостью поселила ее в своей гостевой комнате. Но Сэм этого было мало. Ей нужно было влезть в жизнь Лайзы, сунуть нос в ее дела. Не исключено, что она хотела вытащить ее из пучины благодушия, встряхнуть, разозлить и превратить в бойца, способного выжить в любых обстоятельствах.
Лайза ей этого не позволила. В отличие от меня. И цену мы заплатили очень разную.
– Почему ты мне солгала?
– Потому что знала, что ты устроишь истерику. Что у тебя возникнет куча подозрений.
– Но почему? – спрашиваю я. – Тебе есть что от меня скрывать? Сэм, это ты убила Лайзу?
Вот оно. Вопрос, зудевший где-то на задворках мозга, был высказан и стал реальностью. Сэм качает головой с таким видом, будто ей меня жалко.
– Бедная, несчастная Куинси. У тебя все еще хуже, чем я думала.
– Скажи мне, что к ее смерти ты не имеешь никакого отношения, – говорю я.
Сэм бросает сигарету на паркет и демонстративно давит ее носком ботинка.
– Что бы я ни сказала, ты все равно не поверишь.
– Пока ты не давала мне повода тебе верить, – отвечаю я, – с чего бы начать сейчас?
– Я не убивала Лайзу, – говорит Сэм, – хочешь верь, хочешь нет, мне похер.
Из глубины моего кармана доносится короткий звуковой сигнал. Телефон.