– Ни хрена удивительного, – просипел Ричи. – У кого есть сигарета?
Беверли дала ему одну. Ричи закурил, руки сильно тряслись.
– По версии полиции, убийца вошел через парадную дверь, пока мать Коуэна вешала белье во дворе. А потом, когда она взбегала по лестнице черного хода, выпрыгнул через окно ванной во двор, с которого она уже ушла, и скрылся незамеченным. Но окно в ванной маленькое, через него с трудом протиснулся бы и семилетний ребенок, а до вымощенного камнем внутреннего дворика двадцать пять футов. Рейдмахер не любит говорить об этом, и никто из репортеров, во всяком случае никто из «Ньюс», не попытался надавить на него.
Майк отпил воды и пустил по кругу другую фотографию. Уже не полицейскую. Другую школьную фотографию. Улыбающегося мальчика лет тринадцати. В парадном костюме, с чистыми руками, сложенными на коленях… но глаза озорно блестели. Чернокожего мальчика.
– Джеффри Холли, – пояснил Майк. – 13 мая. Через неделю после убийства маленького Коуэна. Его нашли в Бэсси-парк. Около Канала. Со вспоротым животом.
Еще через девять дней, 22 мая, пятиклассника Джона Фьюри нашли мертвым на Нейболт-стрит…
Эдди пронзительно вскрикнул, потянулся к ингалятору и сшиб его со стола. Ингалятор откатился к Биллу, который его поднял. Лицо Эдди обрело болезненно-желтый цвет. В груди свистело.
– Дайте ему попить! – закричал Бен. – Дайте ему что-нибудь…
Но Эдди качал головой. Вставил ингалятор в рот и нажал на клапан. Лекарственная струя ударила в горло. Грудь поднялась, легкие вбирали в себя воздух. Эдди еще раз нажал на клапан, потом откинулся на спинку стула, полузакрыв глаза, тяжело дыша.
– Все хорошо, – выдохнул он. – Дайте мне минутку. Я сейчас оклемаюсь.
– Эдди, ты уверен? – спросила Беверли. – Может, тебе лучше прилечь…
– Все хорошо, – сварливо повторил Эдди. – Это всего лишь… шок. Вы понимаете. Шок. Я напрочь забыл про Нейболт-стрит.
Никто не прокомментировал. Не было нужды. «
Они не ожидали, что на них обрушится так много и сразу, не ожидали столь мощной и необъяснимой волны насилия, каким-то образом нацеленной на шестерых людей, собравшихся в этой комнате – во всяком случае, именно это предполагала фотография Джорджа.
– Джон Фьюри лишился обеих ног, но судебно-медицинский эксперт говорит, что случилось это уже после его смерти. Сердце мальчика не выдержало. Он умер от страха в прямом смысле слова. Нашел его почтальон, который увидел торчащую из-под крыльца руку.
– Дом двадцать девять, так? – спросил Ричи, и Билл быстро посмотрел на него. Ричи встретился с ним взглядом, едва заметно кивнул и снова повернулся к Майку: – Дом двадцать девять по Нейболт-стрит.
– Да, – все так же спокойно ответил Майк. – Номер двадцать девять. – Он отпил воды. – С тобой действительно все в порядке, Эдди?
Эдди кивнул. Дышалось ему легче.
– Рейдмахер арестовал первого подозреваемого на следующий день после того, как обнаружили тело Фьюри. В тот же день, совершенно случайно, в передовице «Дерри ньюс» появилось требование об отставке начальника полиции.
– После восьми убийств? – спросил Бен. – Очень даже радикальное требование, вы согласны?