— Нет. Но все это мне очень, очень сильно не нравится. А еще больше мне не нравится то, что тут находится Аня. Если все это неспроста и взаимосвязано как-то между собой, я очень рискую ею.
Я вздрогнула и подняла на Сашку глаза. Он беспокоится обо мне? Но… почему? Что именно заставляет его испытывать беспокойство? Эта фотография неведомой мне Анжелы? Глупость какая. Что-то они с Юрой недоговаривают, причем, даже если я буду настаивать, они все равно ничего мне не скажут. Но как-то нужно выяснить все, я не хочу быть слепым котенком, глупым и ничего не понимающим.
— Чтобы вернуть ее домой, ты потеряешь много времени, — сказал Юра и почесал затылок, таким образом выражая силу своей мысли. — Может, отправить ее отсюда с кем-то из моих людей? Кажется, ты мне еще тут пригодишься.
Сашка усмехнулся и покачал головой.
— Нет. Я не могу доверить ее никому, только самому себе, да и то… Что-то происходит, Юрец, и я хочу понять, что именно.
— А меня вы посвятить не хотите? — не выдержала я.
Мужчины, как по команде, повернулись на звук моего голоса. Я поднялась с кресла и подошла к ним. С неудовольствием покосилась на рамку в руках Юры, а затем, повинуясь странному инстинкту, вырвала ее и бросила на диван. Мужчины молча проводили исчезнувшую в диванных подушках рамку задумчивыми взглядами, но никто из них не поспешил достать ее оттуда.
— Саша, что ты молчишь? — резко спросила я.
— Думаю, — пояснил мой друг.
— Надеюсь, этим, — я кивнула в сторону дивана. — Я никаким образом не задела твоих чувств. Счастливо оставаться, ребята, дальше я справлюсь без вас.
Повернувшись, я пошла к выходу из комнаты. Что происходит, что, черт возьми, происходит, бешено билось в мозгу. Сашка, да и Юра этот, что-то темнят и ведут себя странно. Впрочем, то, что странно — это еще ничего, больше всего меня раздражает тот взгляд, с которым Сашка таращился на фотографию этой… Анжелы. Ну и пусть смотрит дальше! Я даже могу посоветовать ему захватить рамку с собой и носить ее в своем чемоданчике, думаю, там свободно можно найти для нее место. В крайнем случае, выбросит свой драгоценный сканер или набор для снятия отпечатков пальцев…
Странности начались в тот момент, когда мы с Сашкой вышли из его внедорожника. Мой возлюбленный сразу взял ситуацию в свои руки и принялся усиленно делать вид, что помогает мне. Но так ли это на самом деле? Может, он только для вида проверял образцы крови и отпечатки пальцев на своей ПКЛ? Господи… я уже готова подозревать неизвестно в чем самого близкого мне человека. И все из-за этой проклятой фотографии.
— Аня, стой! — крикнул Сашка мне вслед, но я лишь сильнее ускорила шаг. Я намеревалась в одиночку проверить все комнаты в доме и поискать следы пребывания тут Милки. Впрочем, мне хватало и тех следов, что мы нашли вместе с Сашкой.
— Аня… Что происходит? — вопрошал за моей спиной Сашка, как видимо, пытаясь меня догнать.
Ему, наконец, это удалось. Мой возлюбленный схватил меня за рукав толстовки и одним движением развернул к себе. Совсем близко я увидела его глаза, взволнованные, такие бездонно голубые, что мне тут же захотелось броситься в них, также банально, как в омут, с головой. Вместо этого я опустила ресницы и отвернула голову в сторону. Сашка уткнулся носом в мои волосы.
— В чем дело, девочка моя? Ну, что случилось?
— Ты чертов придурок, вот что, — буркнула я, но злость уже почти отступила.
— Я ведь помогаю тебе, — кажется, оскорбился Сашка до глубины души. — И делаю я это не ради твоей Милки, а только ради тебя. Если мы не найдем эту… твою сестрицу, то ты будешь думать лишь о ней, я не прав? А я хочу, чтобы твои мысли были целиком заняты мною.
— Кто эта девушка на фотографии? — я резко повернула голову. Мое лицо оказалось слишком близко к его, чем Сашка не преминул воспользоваться, но, боясь нарваться на очередную вспышку моего гнева, лишь поцеловал меня в нос.
— Я знал ее раньше, еще до тебя, — Сашка снова сделался хмурым и привалился к стене, не выпуская из своей руки мою ладонь.