Убить Ангела

– Извини, надо было заехать на мойку, – сказала Барт.

– Ты еще мою машину не видела, – хмыкнула Коломба, решив, что это тоже кара за ее грехи. – Давненько я не бывала в Милане, – сказала она, разглядывая новые, построенные ко Всемирной выставке высотки. – Погода, как всегда, дерьмовая, но сам город изменился.

– Не обманывайся яркими огнями. Ндрангета[23] здесь орудует похлеще, чем в Калабрии. Это я тебе точно говорю, потому что после разборок мафиози кто-то обязательно попадает ко мне на стол.

– Как мило, – улыбнулась Коломба.

– У меня лучшее ремесло на свете.

Барт жила в бывшем фабричном здании, где теперь располагались лофты и небольшие андерграундные заведения вроде чайных лавок и студий татуажа. Среднему жителю мини-городка было около двадцати лет. Барт нравилось ее жилище: собакам было где погулять, а сама она могла, никого не побеспокоив, слушать громкую музыку даже поздней ночью. Время от времени жильцы устраивали бурные рэйвы, а Барт оказывала первую помощь тусовщикам, перебравшим с кетамином и другими синтетическими наркотиками.

В прихожей со вкусом меблированного двухэтажного лофта, где Барт жила одна, висел просторный гамак. Повсюду стояли экзотические сувениры и безделушки, привезенные из командировок: лаборатории по всему миру приглашали ее провести экспертизу старых костей. Барт прекрасно готовила и по случаю приезда Коломбы запекла огромную сковороду пасты аль форно, на которую гостья мгновенно накинулась, как стервятник. В компании Данте есть мясо становилось почти невозможно, да и блюдо в исполнении Барт вышло просто превосходным.

Женщины выпили по паре бутылок пива и немного поболтали. Коломба намеренно придерживалась отвлеченных тем и вскоре обнаружила, что безнадежно отстала от времени и даже не слышала о литературных и кинематографических новинках последних лет.

– Ты живешь как затворница. Вся твоя жизнь ограничена работой, – сказала Барт, включив гейзерную кофеварку.

Коломба плюхнулась на один из цветастых пуфов в гостиной и почувствовала, что только что набрала как минимум пару килограммов.

– Сейчас я даже не работаю, – сказала она.

– Надолго тебя отстранили?

– Думаю, на всю жизнь.

– Не говори так, – укорила ее Барт. – Для полиции ты настоящее сокровище. Ты работаешь лучше всех, кого я знаю.

Коломба покачала головой:

– После Катастрофы я даже написала заявление об уходе. Оставалось только подписать. Но Ровере убедил меня не торопиться. А потом Курчо затащил меня обратно.

– И бросил.

– Он сделал для меня все, что мог. Я сама совершила ошибку, – сказала Коломба. Она знала, что такое держать в руках бразды правления, и понимала, что не может винить в случившемся своего начальника.

– Я знаю только, что ты отлично поработала. – Барт поставила на стол поднос с кофейником, двумя стальными чашками и блюдцем с горкой печенья «кошачьи язычки». – Вот увидишь, все будет хорошо.

Коломба надкусила печенье.