Неоновые росчерки

— Заткнись и действуй, — рыкнул на него Михаил.

Мечников и Маслов швырнули за забор дымовые шашки, их примеру последовали и Меллин с Ожеровским старшим.

Облако оранжевого дыма быстро разрасталось на лужайке перед домом коттеджем. Парни взобрались по выброшенной, находящимся с другой стороны, Никитой веревочной лестнице. К ним уже бежали двое охранников и пара рычащих овчарок.

Меллин вскинул автомат и хладнокровно выпустил длинную очередь по бегущим собакам. Животные завизжали, упали, перекатились по земле и задергались в конвульсиях.

Меллин подошел и с ожесточением добил обеих собак выстрелами в голову.

Сам Прохор двумя точными выстрелами застрелил подбегающих охранников. Его рука не дрогнула, он уже заранее оправдал свои действия и действия своих друзей преступной системой правоохранительных органов.

Это их вина. Эта кровь, эти трупы и то, что случится сегодня — это, вина коррумпированной лживой и провонявшей от гниения всей правовой системы этой страны!

Это их вина, а не Прохора и его друзей.

Парни с помощью гранаты подорвали дверь дома и ворвались внутрь.

Прохором двигала жажда мести и правосудия! Его сердце пылало, как ему казалось, праведным и оправданным гневом.

Они пересекли роскошно обставленный холл и вбежали в огромный зал.

Это оказались огромные хоромы с очень богатой дорогой обстановкой.

За длинным столом, возле роскошного камина с нефритовыми пилястрами, застыли в испуганном изумлении все четырнадцать членов семьи Токмаковых.

Прохор на мгновение застыл на пороге, обвел взглядом сидящих за столом людей. На миг его кольнула совесть, но он тут же отмел все сомнения. Он уже ощущал момент собственного триумфа! Он чувствовал себя истинным народным мстителем и борцом за честность и справедливость. Он не собирается испытывать к ним даже каплю жалости.

— Что всё это значит? — спросил поднявшийся из-за стола мужчина в черной рубашке.

Старший брат Вацлава Токмакова, Самсон Токмаков. Прохор читал про него. Он владел какой-то небольшой газетенкой и иногда мелькал на всяких политических саммитах.

— Вы кто такие?! — громыхнул Самсон выходя из-за стола. — Что это за престав?..

Прогремела автоматная очередь, и грузный седой мужчина, сдавленно вскрикнув, рухнул на пол.

Раздались испуганные крики женщин, сам Вацлав выронил столовые приборы, а девчонка лет пятнадцати, прижалась к такой же перепуганной матери.

— Папа!!! — юноша и девушка, оставив потрясенную увиденным мать, вскочили из-за стола и бросились к неподвижному телу отца, на груди которого уже быстро расцветали темные пятна крови.