– Абсолютно. Я действительно этого не видела, но она знала, что мы ее остановим. Она не хотела там торчать. И уже пыталась убедить Джилл отпустить ее одну назад утром, после первой же ночи, но Джилл не согласилась. Потом в хижине то же самое.
– То есть отношения у них были напряженные? – спросила Кармен.
– Конечно.
– Потому что когда мы мельком увидели Джилл Бейли, у нее на лице как будто бы был синяк. На челюсти.
Повисла долгая пауза, во время которой Бет изучала свою сигарету.
– Точно не помню, как она его получила. Она несколько раз спотыкалась, пока мы шли.
Фальк подождал, не нарушая тишину, но Бет не подняла глаз.
– Хорошо, – сказал он. – Значит, отношения между Элис и Джилл были натянутыми.
– Да, но тут ничего удивительного. Элис могла спровоцировать ссору в пустой комнате. Ее все бесило еще до того, как Джилл успела что-то сделать. Элис была в плохом настроении с того самого момента, как потрепалась по душам с Дэниелом Бейли в первый вечер.
Фальк услышал, как где-то за больничными дверями настойчиво зазвучала сигнализация.
– С Дэниелом Бейли? – переспросил он.
– Братом Джилл, он генеральный директор. Мужская группа пришла к нам в лагерь в первый вечер, и он отвел Элис поговорить тет-а-тет.
– Есть предположения, о чем они разговаривали?
– Нет. Я мало что слышала. Но Элис спрашивала, как он узнал о чем-то, и Дэниел ответил, что видел собственными глазами. Она все спрашивала: «Кто еще знает?» – и он отвечал: «Пока никто», – Бет нахмурилась, вспоминая. – Дэниел сказал что-то вроде: «Это вопрос уважения, я хотел тебя предостеречь».
– Предостеречь? – спросил Фальк. – Вы точно слышали это слово?
– Да, но я понятия не имею, что он имел в виду. Я обратила на это внимание только потому, что Дэниел Бейли в офисе не славится уважением к женщинам.
– Он агрессивен? – спросила Кармен.
– Скорее пренебрежителен.
– Ясно, – ответил Фальк. – Каким тоном он говорил в тот вечер? Вам показалось, что он сердится?
– Нет, он был спокоен. Но недоволен. Складывалось ощущение, что разговор ему неприятен.